Забег длился недолго: достигнув запертых ворот, холопки замерли в ужасе – дальше бежать было некуда! Сучок останавливаться не стал – не смог или не захотел, кто знает? Вписавшись с разбегу в ставшее за ночь родным гнездо, он вырвал его у холопок из рук, ударился о створку ворот, упал, накрывшись гнездом с головой, и затих. Сладостный покой, обретенный плотницким старшиной с риском для жизни, оказался еще более кратким, чем забег по двору. Алена запустила руку под шедевр птичьего домостроения, ухватила Сучка за ногу и поволокла к калитке. Следом тащилось гнездо, в которое Сучок вцепился мертвой хваткой.
Краткая задержка при проходе через калитку так и не разрешила насущного вопроса: что оторвется раньше – нога, за которую тащила Алена, или руки, вцепившиеся в спицы колеса, застрявшего в узком проеме. Первым не выдержал проем. Сучок с гнездом скрылись из глаз холопов, но они этого даже не заметили – внимание собравшихся во дворе было приковано к хохочущей роже Бурея, занявшей собой всю площадь маленького окошка.