Глава 6
За два часа до начала общего собрания акционеров холдинга «Гиппократ» в кабинет Даши вошел Шемякин и сказал непривычно грубовато:
— Дрянь дело, Дарья Дмитриевна. В рядах акционеров сформировалась оппозиция, назовем ее так.
— Чего они хотят?
— Изменения в учредительном уставе.
Даша усмехнулась:
— Политики квалифицируют такую ситуацию как государственный переворот.
— Не знаю, но вы должны быть готовы ко всему.
— Я готова.
— За спиной оппозиции стоят…
— Слушать не хочу кто стоит за спиной! — ожесточенно выкрикнула Даша. — Знать не желаю имен!
— Как будет угодно.
Шемякин ушел, накренившись, как корабль, получивший пробоину.
Без десяти одиннадцать Даша начала нервничать. Договорились с Катей вполне определенно, что она придет к общему собранию. Появление Кати на этом собрании было важно.
Без пяти одиннадцать Катя вошла в кабинет, и Даша едва ее узнала. В строгом темном костюме, со взрослой прической она выглядела много старше. Спросила игриво, но тревожно:
— Как я вам в образе бизнес-вумен? Не переборщила?
— Отлично, Екатерина! Если сочтешь нужным сказать пару слов на собрании, не стесняйся.
Она пожала плечами.
— Какие могут быть стеснения в бизнесе? Нас учили правильно держаться перед взбесившимися партнерами. Правило простое: чем громче кричат оппоненты, тем тише говори сама. Они начинают захлебываться, а ты разговаривай темпом в два раза реже.
— Разумно. Иди к Шемякину, он тебя представит собранию.
— А почему не ты?
— Потому что мы родственники и я твой опекун. Объяснять или ты уже поняла?
— Поняла, — фыркнула Катя и вышла из кабинета.
Без двух минут одиннадцать Даша покинула кабинет и двинулась по коридорам к лестнице, но по дороге ее перехватил Аркадий Седых, который зашептал то ли нервно, то ли испуганно:
— Дарья Дмитриевна, две крайне неприятные новости!
— Ну?
— Первая — Сотоцкая и бухгалтер Чмонин настроили против вас…
— Замолчи. Вторая новость?
— Зашатался в своем кресле мой отец. Кажется, его выпроводят на пенсию. И я уже ничем не смогу вам помочь!
— А ты намеревался помогать?
— А как же?! Но у отца все равно останутся могучие, нужные связи! Его так просто не свалишь! А я для вас на все готов.
Даша усмехнулась:
— Ну тогда перестреляй всех моих врагов — и будем друзьями. Слабо, Аркадий?
Он вытаращил свои и без того огромные глаза, но ответить не успел, точнее сказать, не осмелился — по лестнице поднимался Греф, который остановился посреди пролета и произнес:
— Дарья Дмитриевна, вы опаздываете только на две минуты, а нужно выдержать еще три.
— Зачем?
— Так положено, — ровно ответил Греф. — Акционеры должны понять, с кем будут иметь беседу. Владимир Дмитриевич иногда их и по сорок минут мариновал. Но это уж слишком.
— Хорошо, пойдем курнем где-нибудь.
— Этажом ниже.
Греф предложил сигарету и щелкнул зажигалкой. Даша прикурила, спросила напряженно:
— Сколько их там собралось общим числом?
— Пятьдесят три человека.
— Это все?
— Нет, не прибыли восемь.
— И в этом случае маловато что-то.
— Мелких владельцев акций еще человек сто. Но они ничего не решают. Свои права доверяют тем, кому считают нужным.
— Но у них, я знаю, около двенадцати процентов акций. Если их кто-то скупит и приложит к своим, все-таки получится сила.
Греф неторопливо проговорил:
— Дарья Дмитриевна, что же вам никто еще не разъяснил, что де-юре наш холдинг — общество открытого типа. А де-факто дело налажено так, что мы для незваных и пришлых закрыты наглухо. Они, конечно, могут перехватить какие-то случайные акции, но с этой чепухой и считаться ни к чему. Исходите из одного факта: общее собрание акционеров может заблокировать любое предложение президента, если они при голосовании наберут пятьдесят один процент плюс один голос от состава присутствующих. Пополам напополам — в вашу пользу.
— Я все это прекрасно знаю. Но спасибо за участие, Греф.
— Не допускайте до голосования.
— Почему?
— Вы проигрываете уже на старте. Девяносто процентов акционеров мужчины. И они нутром своим и кишками, не отдавая себе отчета, будут сопротивляться тому, чтобы команду над ними приняла женщина. Да еще к тому же бесстыдно молодая.
— Понятно. Хотя веселее Не стало.
— Катя пришла?
— Да. Ее представит Шемякин.
— Это хорошо. Но осторожней. Она может оказаться либо очень сильным козырем в игре, либо наоборот — приведет и вас, и себя к поражению. Я бы ее на сцену не выпускал. Рано.