Анфиса сосредоточенно помолчала, потом сказала твердо:
— Не будем ждать, пока вы кончите здесь школу. Закончите в Екатеринбурге.
— Это как? — растерялся Михаил.
— Так. К новому учебному году переберемся в Екатеринбург.
— Зачем?!
— Я хочу, чтоб мои дети развивались по требованию времени. Работали на компьютере, говорили по-французски и играли на фортепиано.
— А школу на кого бросишь?
— Дарью Муратову начальству рекомендую. Она давно на мое место рвется. Пусть хлебнет лиха.
— Подожди, а где мы в Свердловске, то есть в Екатеринбурге, жить будем?
— Найдем где, на улице не останемся.
Пашка одобрил материнскую решительность:
— Молодец, мама. Отважный ты человек. Так и надо — управлять своей судьбой, а не плыть по течению.
— Да подождите вы, отважные! — едва не заплакал Михаил. — А как же наш цветущий по весне сад? Как же наша пасека и пчелы?! Столько труда положили!
— Все продадим и на эти деньги купим в Екатеринбурге квартиру, — четко ответила Анфиса.
— Ну как скажешь, — покорился, как всегда, Михаил.
Принятое решение вернуло Анфисе доброе расположение духа, и она принялась за завтрак, поскольку, как уже, кажется, отмечалось, любила поесть даже лишний раз в день. Отчего и имела фигуру мощную, сильную, по-своему красивую, — на соблазн всем мужичкам Семенова от восемнадцати до девяноста лет.
…Когда Даша вернулась домой, принаряженная и просветленная тетушка Антонина уже накрывала стол. И следует сказать прямо — редко у кого мог быть такой стол в городе Семенове. Ну, может быть, еще у десятка семей. Тут тебе и балычки, и заливные из семги, икорка красная и черная, прочие всякие соленья-варенья, что обеспечивалось, конечно, теми 500 долларами, которые ежемесячно присылал брат Володя. Такая сумма в масштабах города Семенова была фантастической. Даже директор чулочной фабрики в пересчете на доллары получал от силы 200, да и то нерегулярно. Однако и то сказать, что за деликатесами приходилось ездить в Бийск, поскольку в магазинах Семенова набор продуктов представлял собой ассортимент сродни солдатскому пайку. Никаких изысков не признавал, и никто этих изысков и не запрашивал.
— Переоденься, — строго сказала тетушка. — Все-таки святые дни грядут.
— Да. Конечно.
Переоделась она в строгое, черное платье, глухое, как водолазный скафандр. В нем обычно ходила на разного рода официальные праздники. Антонина спросила с осторожной улыбкой:
— Даша, я к столу соседей пригласила. Бабку Олю и Ивана с женой. Можно?
— Да, конечно. Зачем ты спрашиваешь?
— Ну вот придут, я пироги из печки и выну. И водку с коньяком из холодильника. А ты не жди, садись, ты же после баньки кушать, наверное, очень хочешь.
Даша присела к столу и положила рядом с собой сотовый телефон.
— У нас опять новый священник, — сказала Антонина. — Ну совсем молодой. Но, ничего не скажешь, обходительный, службу знает и поет по-настоящему.
— И чем ты недовольна?
— Так ты уразумей. У молодых в этом святом деле благолепия, торжественности нет. Бороденка у него еще хилая, весь из себя поджарый. Мужества еще нету.
И в этот момент под рукой Даши вновь подал свой мелодичный голос сотовый телефон.
— Да! — схватила она аппарат и крикнула напряженно. — Я вас слушаю! Володя, это ты?
На этот раз связь прошла идеально — будто собеседник здесь за печкой сидел.
— Здравствуйте, Дарья Дмитриевна, — прозвучал незнакомый голос. — Попробуйте меня вспомнить. Лет пять назад я прилетал к вам, сопровождая нашего президента, вашего брата Владимира Дмитриевича. Это его партнер Юрий Васильевич Дорохов.
— Я вас плохо помню, Юрий Васильевич, — насторожившись от этого неожиданного звонка, ответила Даша.
Дорохов в далекой Москве словно запнулся и произнес через паузу другим тоном:
— Дарья Дмитриевна… Мне очень больно, но я вестник большого горя… Наш любимый президент, мой друг и ваш брат, и его жена… Пропали без вести… Около Канарских островов.
Оглушенная, Даша ничего не отвечала, и Дорохов крикнул тревожно:
— Вы меня слышите?
— Да, — заледеневшим голосом выдавила Даша. — Как это — пропали без вести?
— Никто толком ничего не может сказать. Они исчезли в океане. Они вышли с Канар, от острова Тенерифе, но не дошли до Барселоны, где арендовали эту яхту с рулевым. И не выходили на связь с нашим холдингом в Испании. Ну мы подняли тревогу через посольство в Мадриде. Только владельцы яхт-клуба, где они арендовали яхту, уже и сами всполошились. В общем, испанцы сделали все, что могли. Целая флотилия искала, вертолеты там были, самолеты и любительские суда. Около месяца — и никаких следов. Вроде бы где-то возле Гибралтарского пролива рыбаки в море видели взрыв. Но доказательств никаких. Ни следа, ни дымка. Вся наша фирма выражает вам самые глубокие соболезнования. Извините меня.