— Дарья Дмитриевна, мы простые и тупые исполнители приказа. Все ваши вопросы — пустое. Мы ничего не знаем. Нам велено доставить вас в столицу, мы доставляем. И это все.
— Все?
«Ястреб» улыбнулся как оскалился:
Ну могу лишь сказать, что ничто плохое вас там не ждет. Скорее наоборот. Обратно мы вернем вас дня через три.
— Или не вернетесь никогда, — прохрипел от руля коренастый.
Час от часу не легче. Уж если не возвращаться никогда, так хоть зимние вещички надо было с собой захватить.
Машина летела по тракту на сумасшедшей скорости, на которую ее спутники вовсе не обращали внимания. На ухабах джип так подкидывало, что Даша билась головой о крышу. До Бийска они домчались минут за сорок, хотя обычно на эту дорогу уходило полтора часа. Остановились около здания аэропорта, «Ястреб» взял у Даши паспорт, исчез и вернулся через десять минут — с авиабилетом.
— Регистрация уже началась. Поторопимся.
В повышенном темпе они прошли в конец очереди к стойке регистрации. Даша лишь отметила, что машина осталась беспризорной на стоянке, но это никого не волновало.
Когда вышли на взлетное поле, Даша взмолилась:
— Скажите хотя бы, как вас обоих зовут, а то и разговаривать как-то неудобно.
— А мы не будем разговаривать, поскольку не о чем, — ответил «Ястреб» и объявил: — Валентин Греф.
— Андрей Малашенко, — нехотя представился коренастый.
В самолете они прошли в голову салона, а Даша со своим билетом оказалась в хвосте.
Через десяток минут самолет завизжал турбинами, вырулил на взлетную полосу, постоял, а потом, словно его кнутом хлестнули, рванулся вперед. Даша летела первый раз в жизни. Ее парализовал страх, когда машина разбежалась и, как показалось Даше, мучительно тяжело оторвалась от земли.
И за весь этот долгий полет через добрую половину страны ни один из сопровождающих Дашу к ней не подошел. Через полчаса она успокоилась, приняла минеральной воды из рук стюардессы и неожиданно для себя заснула. Проснулась, сходила в туалет и снова провалилась в сон. Безвольная, покорно подчинившаяся приказам незнакомых людей, она даже не пыталась понять, куда конкретно и зачем ее везут. Вспомнилось, что все это связано с братом Владимиром, но и эта мысль быстро ее оставила.
За иллюминатором уже сгустились сумерки, когда самолет пошел на посадку и всем велели пристегнуть ремни.
Приземлились и вышли из самолета под мелкий и противный дождь.
Автобус довез до здания аэропорта, и Даша успела заметить светящуюся надпись «Внуково».
На автомобильной стоянке полавировали между машинами, сбившимися тесным стадом, и Малашенко сел в темную «Волгу», а Греф позвал Дашу за собой и усадил в кресло какой-то иномарки, Даша плохо разбиралась в автомобилях, хотя права на управление умудрилась получить у себя дома. За три бутылки водки — пусть лежат, каши не просят, а может быть, когда и потребуются.
Греф сел к рулю, сунул в зубы сигарету, вытащил из кармана сотовый телефон. Набрал номер и через несколько секунд произнес:
— Мы прибыли, Юрий Васильевич. Куда ее везти? На ее квартиру или к вам?… Понял, едем.
Даша напрягла память и спросила:
— Юрий Васильевич — это Дорохов?
— Да.
Ну хоть что-то прояснилось. Именно Дорохов сообщил зимой Даше о пропаже Владимира.
Греф тронул машину с места и криво усмехнулся:
— Не дергайся. Может быть, так карта ляжет, что ты об меня и Малашенко еще ноги вытрешь.
— Да уж постараюсь! — вовсе осмелела Даша.
Они снова замолчали, под шелест колес промчались по ярко освещенной трассе и неожиданно влетели на широкую улицу, вдоль которой стояли высокий дома.
— Москва? — спросила Даша.
— Она, Первопрестольная.
По городу они ехали около получаса, потом остановились в тусклом переулке, застроенном не слишком высокими кирпичными домами — не выше пяти-шести этажей. Греф выключил мотор, закурил, нахмурился и заговорил:
— Теперь слушай меня внимательно. Я тебе скажу то, что в принципе не имею права говорить. Но ты такая глупая, жаль будет, если на тебя наедут. Как бы карта ни легла, но при любом раскладе ты миллионерша.
— Что-о?! — сморщилась Даша.
— Миллионерша, — твердо повторил Греф. — А если не будешь дурой, то вскоре станешь миллиардершей.
— Да с какой стати?
Через непродолжительное время твой брат Владимир Дмитриевич будет официально признан… погибшим. К тебе и его дочери Кате в соответствующих долях перейдет его наследство. Счета в банке, акции нашего фармацевтического холдинга «Гиппократ». Вы с Катериной единственные наследники. Но она несовершеннолетняя, и тут могут быть варианты.