— Папа, а ты знаешь, сколько стоит билет на такой концерт?
— Катя, плюй на деньги! Это всего лишь ярко разрисованные бумажки! Я вышлю тебе столько, сколько надо! Что-нибудь еще сказать хочешь?
— Нет, папа. У меня все в порядке! Прилечу летом, и поедем на Алтай.
— Да, конечно. Тебе надо побывать на могилах бабушки и дедушки, чтоб ты у меня вовсе не стала англичанкой.
— Конечно, папа. До свиданья?
— Будь здорова.
Прекратив разговор, Владимир еще с минуту стоял неподвижно, чувствуя, как все его существо еще сохраняет то нежное тепло, которое он всегда ощущал при разговорах с дочерью. Он ее безумно любил и порой сознавался, что весь его сумасшедший бизнес, весь дьявольский риск этого русского бизнеса только ради дочери. Всякие другие ориентиры и цели в жизни он давно утерял. А с Ириной дела уже явно катились к разводу; сколь бы терпелив ни был мужик, даже сибиряк, но всякому терпению приходит конец. Это он понял осенью, когда как-то ехал из офиса домой и вдруг с ожесточением понял, что ему не хочется ехать домой. Не хочется, и это нежелание свидетельствует о конце всяких отношений. Если мужик не хочет ехать домой, то говорить уже не о чем, надо разводиться.
За размышлениями он набрал номер сотового телефона сестры Даши. Телефон этот он ей подарил — у учительницы средней школы денег на подобные игрушки не было, да и не могло быть. Номер пришлось набирать четыре раза, пока не послышался напряженный и звонкий голос Даши:
— Володя, это ты?!
Он засмеялся:
— А кто еще может звонить на твой сотовый в ваш медвежий угол?! Я, конечно.
— Ой, а мы с теткой уж заждались твоего звонка, думали, не случилось ли чего!
— Со мной никогда ничего не случится, разве что жена спящего в постели зарежет.
— Володька, не говори так! Ты откуда звонишь?
— Остров Тенерифе в системе Канарского архипелага. — Вот здорово!
— Здорово! Полетела бы с нами, так теперь бы не завидовала.
— Я не завидую, Володя, честное слово! Ну как я могла полететь?! У нас же учебный год в разгаре!
— А как погода?
— Жуть! Мороз под сорок! Чересчур много даже для нас. — Ничего, перетолчетесь. Теперь слушай внимательно. Я перед отъездом купил тебе квартиру в Москве.
В хорошем районе, кирпичный дом. О работе не думай. Я отправлю тебя на курсы переквалификации, ты их окончишь и начнешь работать на моей фирме! Все! Твоих жалких возражений я и слушать не хочу, ясно тебе?
— Володя…
— Я уже тридцать пять лет Володя. Дашка, время же идет! Пора уже выйти замуж, завести детей, как всякой бабе положено! Все! Заканчивай этот учебный год, сворачивай свои занятия и налегке, без своего барахла, прилетишь в Москву.
— А с кем же здесь тетя останется?! — отчаянно закричала Даша.
— Да у твоей тети по всей округе родни что блох на бешеной собаке! Одна она не останется.
— Володя… Но здесь же родительский дом…
— Так что, ты его до самой смерти сторожить нанялась?! Родительский дом на то и существует, чтоб дети его покидали и уходили в большую жизнь.
— Но тетя…
— Тете мы подарим на прощанье корову. Она, по-моему, о ней мечтает уже сто лет…
— Да…
— Купи ей корову завтра же! Деньги у тебя еще есть?
— Есть, Володя, есть, спасибо.
— Ну все! Если не прилетишь в Москву сама, я в июне пошлю своих парней из охраны, они тебя спеленают по рукам и ногам и привезут в Москву силком. И я не шучу, ты мне веришь?
— Верю, Володя.
— Бывай, я позвоню, как вернусь в Москву.
— Буду ждать, до свиданья, братишка.
Третий звонок в Москву Владимир сделал после некоторых колебаний. Он выходил на связь со своей фирмой, а колебался потому, что не хотелось оскорблять сотрудников назойливым контролем. В его холдинге «Гиппократ» опытный, профессиональный состав, которому Владимир полностью доверял. И он знал, что налаженная работа катится надежно и уверенно, как трамвай по рельсам. И ни в каком его контроле не нуждается. Перед отлетом в Испанию он тщательно согласовал с сотрудниками все их действия на три недели своего отсутствия, учли возможные случайности и вероятные проблемы, учли все, что могло произойти неординарного. И все же Владимиру не то что было тревожно, просто хотелось услышать кого-то из своих сотрудников, убедиться, что все живы и здоровы, а бизнес не главное, если и случится какой сбой, так поправит его по возвращении.
На связь вышел главный фармацевт холдинга Глеб Сергеевич Артемьев. Закричал радостно:
Владимир Дмитриевич, как вы там, на берегах Атлантики?!