Бал в Зимнем дворце
Де Кюстин с восторгом описывает бал по случаю бра-косочетания великой княжны с герцогом Лейхтенбергским. "Праздник, последовавший за нашим представлением, был одним из самых великолепных зрелищ, которые мне при-шлось на своем веку видеть. Это была феерия... Каждая зала, каждая картина ошеломляли русских царедворцев, присутствовавших при катастрофе, но не видевших нового дворца после того, как этот храм по мановению их госпо-дина восстал из пепла... Стиль украшений, хотя они закон-чены лишь несколько дней тому назад, напоминает о сто-летии, в котором этот дворец был воздвигнут... В России копируют все, даже время.
Танец, который чаще всего встречается в этой стране на великосветских балах, не нарушает обычного течения мыслей танцующих. Эта размеренная, согласованная с ритмом музыки прогулка кавалера об руку со своей дамой. Сотни пар следуют одна за другой... через необозримые залы всего дворца. Бесконечная лента вьется из одной залы в другую, через галереи и коридоры, куда влечет ее воз-главляющий шествие властелин. Это называется "танцо-вать полонез".
Блеск главной галереи в Зимнем дворце положитель-но ослепил меня. Она вся покрыта золотом, тогда как до пожара она была окрашена лишь в белый цвет.
Еще более достойный удивления, чем сверкающая зо-лотом зала для танцев, показалась мне галерея, в которой был сервирован ужин... Во Франции благодаря успехам индустрии мы уже почти забыли, что существуют свечи, в России же обычно еще до сих пор употребляют восковые свечи. Стол для ужина был сервирован с исключительным богатством. Вообще на этом празднестве все представляет-ся колоссальным, и невольно затрудняешься решить, что более поражает: эффект ли поющего ансамбля, или же раз-меры и качество отдельных предметов. На тысячу человек в одной зале был сервирован один стол.
Среди этой тысячи лиц, блиставших в большей или меньшей степени золотом и бриллиантами, находился и...киргизский хан в сопровождении своего сына и свиты. Я заметил также старую грузинскую царицу, лишенную более 30 лет назад своего престола...
Я видел Венский конгресс, но я не припомню ни од-ного торжественного раута, который по богатству драго-ценностей, нарядов, по разнообразию и роскоши мундиров, по величию и гармонии общего ансамбля мог бы сравнить-ся с праздником, данным императором в день свадьбы сво-ей дочери в зимнем дворце.
Двор Зимнего дворца...во время бала постепенно на-полнялся народом... Весь двор был густо заполнен толпой, так что не видно было ни одного вершка свободной зем-ли... Народ радуется веселью своих господ, но веселится он при этом очень печально. Страх и угодливость простых смертных, гордость и презрительная надменность правите-лей - единственные чувства, которые могут жить под гне-том русской аристократии...
У нас балы лишены всякой красочности благодаря мрачному черному цвету мужских нарядов, тогда как здесь блестящие, разнообразные мундиры русских офицеров придают особый блеск петербургским салонам. В России великолепие драгоценных дамских украшений гармониру-ет с золотом военных мундиров, и кавалеры, танцуя со своими дамами, не имеют вида аптекарских учеников или конторских клерков"
Смерть и похороны императора Николая I глазами очевидца
Николай I скончался 18 февраля 1855 г. В его смерти многое остается непонятным и загадочным. "Колокол" Герцена, например, в 1859 г. прямо сообщал, что Николай I отравился с помощью врача Мандта.
Полковник генерального штаба, адьютант цесаревича Александра, И.Ф. Савицкий, свидетельствует о том, что Манд действительно дал яд императору по его просьбе и при этом ссылается на рассказ самого Мандта.
Версию о самоубийстве императора Николая I под-тверждают и записки дипломата и цензора А. Пеликана, которые считаются наиболее авторитетными среди той ме-муарной литературы, которая говорит об отравление как о возможном факте.
Но многие авторы не сомневаются в естественной смерти императора, называя истинную причину в простуде.
Савицкий вошел в кабинет, когда тело императора еще лежало там и потом писал: "Страшилище всех евро-пейских народов покоилось на ложе своем, прикрытое одеялом и старым военным плащом, вместо халата долго служившим хозяину. Над кроватью висел портрет рано умершей дочери Александры Николаевны, которую усоп-ший очень любил, облаченную в гусарский мундир. Нико-лай даже женскую прелесть без мундира не воспринимал.
В глубине кабинета стоял стол, заваленный бумагами, рапортами, схемами. В углу стояло несколько карабинов, которыми в свободное время тешился император. На сто-лах, этажерках, консолях стояли статуэтки из папье-маше, изображающие солдат разных полков, на стенах висели ри-сунки мундиров, введенных царем в армию ...
Два вызванных ученых, чтобы скрыть подлинную причину смерти, буквально перекрасили, подретушировали лицо и его надлежащим образом обработали и уложили в гроб..."
"Из Зимнего дворца после двухдневного обозрения тело покойного надлежало перевезти в Петропавловскую крепость в царскую усыпальницу. Войска шпалерами вста-ли от Зимнего до Петропавловки, и между стройными ря-дами застывших гвардейских полков двинулась в путь тра-урная процессия...
Идущая во главе процессии раззолоченная толпа дер-жалась в высшей степени неприлично, мало того, что всю дорогу в ней не прекращался говор и смешки, но многие не могли даже и двух часов обойтись без вина и закуски, дос-тавали припасенные заранее бутылки и яства, ели, пили, курили сигары и папироски, вызывая тем возмущение у сгрудившихся по обочинам улиц простолюдинов...
В крепости, в соборе Павла и Петра, тело покойного водрузили на высокий помост; короны, скипетр, державу сложили у его подножья, и началось отпевание. Молодой император стоял у гроба и не сдерживал слез своих. По примеру царя и те, кто недавно еще посмеивался в процес-сии: придворные, вельможи, их жены и дочери, фрейлины и кавалеры - тоже начали громко сморкаться и вытирать сухие глаза. В финале отпевания дьякон загремел "Со свя-тыми упокой", так что казалось - затряслись стены собора. Император наклонился над телом отца и долго смотрел на лицо усопшего... потом поцеловал в лоб и отошел в сторо-ну. Вдовствующая императрица, страдавшая падучей со дня восстания 14 декабря 1825 года, поддерживаемая младшими сыновьями, медленно и печально, едва пере-ставляя ноги (как и положено вдове), приблизилась к гробу и также поцеловала мужа и вдруг, забывшись, подобно во-семнадцатилетней девушке, резво, не чуя ног, сбежала с подмосток, явно не выдержав смердящего трупного запаха.
Затем пришла очередь вел. кн. Константина. Он на-гнулся к лицу усопшего, поцеловал, а затем, отступив, вложил монокль в один глаз и, прищурив другой, стал при-стально рассматривать очаровательных фрейлин, одна за другой подходивших к гробу прощаться с покойной..."
Современники о Николае
По выражению историка А.И. Яковлева, "деспот за-давил в нем (Николае I) человека и государственного му-жа".
Дочь поэта, фрейлина жены наследника, А.Ф Тютче-ва, писала в дневнике: "Вот почему этот человек, соеди-нявший с душою великодушной и рыцарской характер ред-кого благородства и честности, сердце горячее и нежное и ум возвышенный и просвещенный, хотя и лишенный ши-роты, вот почему этот человек мог быть для России в тече-ние своего тридцатилетнего царствования тираном и дес-потом, систематически душившим в управляемой им стра-не всякое проявление инициативы и жизни. Отсюда в исхо-де его царствования всеобщее оцепенение умов, безысход-ная инертность народа в целом".