Смутьяны не успокоились и стали подстрекать людей идти к лобному месту, где с ними якобы хочет говорить царь. Вся Москва собралась на Красной площади. В это время Василий, ничего не зная, шел в церковь. Услышав шум, доносящийся с Красной площади, и узнав по какому случаю собрался народ, Василий понял, что это - дело рук его царедворцев. "Вижу ваш умысел, - стал упрекать своих сановников царь, - но для чего лукавить, ежели я вам не угоден? Кого вы избрали, того можете и сверг-нуть...противиться не буду". Он бросил царский жезл, снял с головы корону и сказал: "Ищите другого царя!" Все изумленно молчали. Тогда Шуйский надел венец, взял жезл и промолвил: "Если я царь, то мятежники да трепещут! Че-го хотят они? Смерти всех невинных иноземцев, всех луч-ших, знаменитейших россиян, и моей; по крайней мере, на-силия и грабежа. Но вы знали меня, избирая в цари; имею власть и волю казнить злодеев". Все единогласно отвечали: "Ты наш государь законный! Мы тебе присягали и не из-меним! Гибель крамольникам!" Объявили, чтобы народ ра-зошелся. Никто не посмел ослушаться. Пять человек из за-чинщиков высекли кнутом. Провели тщательное дознание, но наказали лишь боярина Петра Шереметева, действи-тельно уличенного в подстрекательстве. В этом случае Шуйский не нарушил своего обещания судить по закону.
Еще одна смута произошла позже, в разгар войны со следующим Лжедмитрием. Московитяне, ранее преданные Шуйскому, изменили ему, считая, что он виновник всех несчастий в государстве. Заговорщики, среди которых бы-ли князь Роман Гагарин, воевода Григорий Сунбулов и дворянин Тимофей Грязной, 17 февраля 1608 г. созвали на-род на лобное место, силой привели туда патриарха Гермо-гена и предложили свергнуть Василия с трона, доказывая, что он избран не Россией, а своими угодниками, обманом и насилием, что Шуйский не умеет править, так как в нем больше тщеславия, чем ума и способностей, нужных для управления страной. Для того чтобы свергнуть Шуйского, заговорщики даже обвинили его в нетрезвости и распутст-ве. Но никто не мог предложить другого, лучшего царя, ко-торый мог бы заменить Шуйского, и заговорщиков под-держали немногие. Народ оставался спокойным и возразил, что все были свидетелями избрания царя, а о пороках его никто не слышал. Гермоген, не обращая внимания на угро-зы, призвал народ не участвовать в злодействе и ушел в Кремль. Бояре тоже не поддались заговорщикам. Василий снова смело вышел к мятежникам, которые все же ворва-лись в Кремль, и сказал, что свергнуть без Земской Думы его не могут, пусть соберут великих бояр и государствен-ных чиновников и тогда решают его судьбу. В результате Гагарин, Грязной, Сунбулов и с ними еще 300 человек вы-нуждены были бежать.
Лжедмитрий II
Слух о том, что Дмитрий жив, быстро распространил-ся, и его тут же подхватила Польша и быстро нашла нового самозванца. Этот самозванец нисколько не был похож на прежнего: вместо рыжих волос у этого были волосы чер-ные, вьющиеся, большие глаза и густые брови, бородавка на щеке, усы и брода. Новый Лжедмитрий тоже говорил по-польски и знал латынь. Это был дворянин Михаил Мол-чанов, убийца царя Федора, которого секли за чернокниже-ство при Борисе Годунове.
Слух о спасении Лжедмитрия опять зародил сомнения в умы московитян, которые только недавно своими глазами видели труп самозванца, а теперь сомневались в его смер-ти. Просто у русского народа всегда жила вера в чудеса, а еще любовь к мятежам. Как говорит Ж. Маржерет, "чернь московская была готова менять царей еженедельно, в на-дежде доискаться лучшего...".
Лжедмитрий II или Тушинский вор, появился в начале 1607 г. в белорусском городе Шклове. Заговорщики, разы-скали "царя Дмитрия Ивановича" и уже в Витебске в нача-ле 1607 г. представили его народу. Но самозванец испугал-ся сделанного ему предложения и бежал. Лишь через не-сколько месяцев его нашли и угрозой склонили к согласию на роль московского царя.
К началу 1608 г. в районе Орла самозванец собрал ар-мию из остатков разгромленного войска Болотникова и польских наемников. Лжедмитрий II разбил 11 мая 1608 г. близ г. Болхова правительственное войско под предводи-тельством Дмитрия Шуйского и Василия Голицина и по-шел к Москве. Города Козельск, Калуга, Можайск и Звени-город сдались ему почти без боя. 4 июня Лжедмитрий на-голову разбил правительственные войска и двинулся по Волоколамской дороге. Ночью он достиг с. Тушина, где разбил лагерь.
Из своей резиденции Лжедмитрий II фактически пра-вил Россией. Он раздавал землю дворянам, рассматривал жалобы, встречал иностранных послов. Официальный же царь Василий Шуйский был заперт в Москве и потерял контроль над страной.
Символическое перезахоронение
Василий Шуйский попытался всенародно объяснить нелепость слухов о спасении Лжедмитрия, а чтобы напом-нить о необходимости уважения народа к законным монар-хам, хотя и избранным, которым он тоже являлся, Шуй-ский приказал со всеми почестями перенести тела Бориса, Марии и юного Федора из бедного монастыря Св. Варсо-нофия в знаменитую Троице-Сергиеву лавру. Шуйский хо-тел снять опалу с памяти царя, пусть и нелюбимого, но достойного уважения за многие дела на пользу государст-ва. Шуйский не ожидал, что народ проявит жалость к Бо-рису, но надеялся, что жалость проявится к Марии и Федо-ру вместе с ненавистью к их убийцам, сообщникам Шахов-ского.
В присутствии множества людей, духовенства и двора вскрыли могилы. Двадцать иноков взяли раку с останками Бориса на плечи; раку с останками Марии и Федора несли знатные сановники. Следом ехала в закрытых санях Ксения и громко причитала, проклиная самозванца. Мать, отца и сына торжественно похоронили в лавре. Здесь же было от-ведено место и для Ксении . Присутствующие плакали: ведь первые годы царствования Бориса Годунова были сча-стливыми и не предвещали никаких потрясений.
Зверства в Калуге
Король Сигизмунд неожиданно помог России тем, что не признал Лжедмитрия II. Когда самозванец получил грамоту польского короля Сигизмунда о том, что он всту-пил в Россию с оружием для ее мира и согласия, а для ус-мирения бунта собирается истребить Лжедмитрия и сверг-нуть вероломного тирана Шуйского, освободить народ и утвердить Веру и церковь, и, зная, что в тушинском стане замышляется измена, Лжедмитрий в крестьянской одежде со своим шутом Петром Кошелевым в навозных санях уе-хал в Калугу.
В Калуге еще оставались сподвижники убитого пре-дателя атамана Болотникова, которые с радушием встрети-ли самозванца как законного государя, выделили ему луч-ший дом, дали все нужное, богатые одежды, коней. Из Ту-шина вскоре прибыли его близкие чиновники. Снова поя-вились дружины телохранителей и воинов, образовался двор и правительство. Первым указом Лжедмитрия стал указ об истреблении поляков и немцев, как месть за враж-дебные отношение к нему Сигизмунда и шведов, и их уби-вали вместе с верными Василию россиянами в тех городах, которые еще оставались в сфере влияния самозванца. Так, в Калуге утопили бывшего ее воеводу поляка Скотницкого за измену Лжедмитрию; замучили окольничего Ивана Ивано-вича Годунова за преданность Василию. Годунова взяли в плен, сбросили с башни и еще живого бросили в реку; же-лая спастись, он уцепился за лодку, но предатель Михаил Бутурлин отрубил ему руку, и Годунов утонул на глазах жены. Самозванец беспредельно зверствовал, доказывая свою ненависть ко всему иноземному и обещал, что когда будет царем в Москве, то не оставит в живых ни одного иноземца, даже грудного младенца или зародыша в мате-ринском чреве.
Подлость
В Калуге скопилось много мятежников, которых не могли выбить из города посланные царем воеводы. Сража-лись день и ночь, не жалея людей. Изменник Болотников сражался не на жизнь, а на смерть, и боялся он длительной осады. Мятежникам грозил голод, т.к. они не успели запас-тись хлебом. Но они не жаловались, ели лошадей, но не ус-тупали царским воинам в битвах.