К. Валишевский подробно описывает церемонию ко-ронования Павла. В Кремле не было достаточно просто-рных помещений, и Павел поселился в роскошном новом доме Безбородко за центром города среди огромного парка. А так как Павлу требовался "плац-парад", то парком по-жертвовали, в одну ночь срубив все деревья.
Церемония коронования требовала пребывания в Кремле. Великая княгиня Елизавета за отсутствием другой мебели сидела в парадном платье на сундуке. В день коро-нования, т.е. апреля 1797 г., придворные явились во дворец в пять часов, а дамы в семь утра.
Коронация Павла прошла с необычайной пышностью. Новый император хотя и бросал злобные взгляды на окру-жающих, но не мог скрыть своей радости.
По примеру византийских императоров Павел доба-вил к своей одежде долматику из красного бархата, а по-верх нее надел золотой плащ, подбитый горностаем, оче-видно желая в какой-то степени взять на себя функции епископа. Эту долматику Павел потом носил во время па-радов и маневров, что было не величественно, а смешно. Получив помазание Божие, он подошел к престолу и сам возложил императорскую тиару на свою главу, а затем ко-роновал супругу, так как считал себя Избранником Божи-им. Зачитанная вслед за тем грамота наделяла его титулом и правами "главы церкви", а не просто "покровителя церк-ви", как его предшественников. Затем был зачитан закон о престолонаследии по прямой нисходящей линии, от лица мужского пола к лицу мужского же пола, в порядке перво-родства. Это должно было исключить случайных правите-лей, избранных боярами, стрельцами или чернью!
Бывший король Польши Понятовский должен был присутствовать при коронации. Он был в длинной царской мантии и, устав от продолжительного обряда, хотел сесть, но император приказал ему встать.
На обеде, состоявшимся вслед за коронацией, блюда разносились полковниками в сопровождении двух офице-ров гвардии, которые брали "на караул" каждый раз при новой подаче императору Павлу I. Блеск праздничных кос-тюмов и парадных мундиров, богатство убранства, сияние драгоценностей лишь подчеркивали уродство Павла I. Из-вестно, что Павел был курнос, большерот и начисто лишен статности.
Празднества продолжались беспрерывно две недели. Это было для многих утомительно, но на жалобу племян-ника Понятовского один из распорядителей сказал: "Вам кажется, что их слишком много; ему же никогда не бывает достаточно!"
Коронация ознаменовалась щедрой раздачей чинов, орденов и крестьян (более 82 000 душ).
Безбородко, например, получил княжеский достоин-ство и стал называться "светлостью", портрет императора с бриллиантами, дорогой бриллиантовый перстень и не-сколько десятков тысяч душ.
Проявил Павел заботу и о крестьянах. Манифестом он возвестил об ограничении работы крестьянина на помещи-ка тремя днями и об освобождении крестьян от работ в воскресные дни.
После коронации Павел совершил поездку по России, в которой принял участие и Александр с Константином.
Скоропалительные перемены
Новое царствование с первых же дней стало отрица-нием предыдущего. Началась беспощадная ломка всего созданного усилиями Екатерины.
Перемены происходили с неимоверной быстротой.
Современные очевидцы пишут, что блеск и велича-вость дворца померкли, везде были солдаты с ружьями, а повелевали теперь какие-то незнакомые люди. Все это бы-ло похоже на вражеское нашествие. Столица приняла вид немецкого города. Указ, запрещавший носить круглые шляпы, высокие сапоги, длинные панталоны, башмаки с завязками и предписывающий носить треуголку, зачесан-ные назад напудренные и заплетенные в косу волосы, баш-маки с пряжками, короткие панталоны, стоячие воротники и др., был опубликован 13 января 1797 г. Этим же указом вводился единый статский мундир для всех губерний.
Обширной полиции Павла предписывалось наблюдать за строгим исполнением многочисленных предписаний, ко-торые были написаны на досках у ворот Петербурга. Жите-ли не должны были произносить слова "курносый", кото-рое могло скрывать намек императора. Кроме того, запре-щалось пользоваться такими словами как "общество", "гражданин", "отечество". Эти слова запрещались, потому что несли крамолу и оскорбляли слух императора. 3 декаб-ря 1796 г. вышел циркуляр генерал-прокурора кн. Кураки-на, который предписывал чиновникам "употребление язы-ка более правильного, чем тот, которым они обычно поль-зуются при письмоводстве". При этом некоторые русские слова заменялись иностранными: вместо "стража" предпи-сывалось говорить "караул", вместо "отряд" - "деташе-мент", вместо "врач" - "лекарь".
К. Валишевский говорит, что, "представляя себя от-цом своих подданных, Павел и смотрит на них как на де-тей, а поэтому не считает зазорным вмешиваться в мелочи их домашней жизни" и приводит примеры такого вмеша-тельства. Он заставляет мириться с сыном княгиню Щерба-тову, пригрозив ей заточением в монастырь. Он запрещает госпоже Хотуновой совершить богомолье и поклониться мощам святого Николая Чудотворца, т.к. дорога длинная и представляет опасность. Он считает неприличным, что ба-ронесса Строганова обедает в три часа и предписывает ей садиться обедать на два часа раньше. Говорят, что Павел даже определил количество блюд, которое допускалось за обедом и ужином для каждой из котегорий подданных.
В столице царил страх и ужас от быстрых перемен. А в 9 часов в городе приказано было тушить огонь, и главные улицы перекрывались рогатками.
Военная реформа и армейская одежда
Павел I вынужден был провести военную реформу, т.к. в Российской армии хромала дисциплина, звания раз-давались не заслуженно. Так, дворянские дети уже с рож-дения были приписаны к какому-нибудь полку, и многие имели чин и получали жалование, но не служили. За осно-ву Павел I взял модель прусской армии, которая служила образцом дисциплины. При Екатерине Потемкин осуждал пышное обмундирование европейских армий. Он говорил: "Завиваться, пудриться, заплетать косы - разве это дело солдата? У них нет камердинеров!" Павел же хотел, чтобы русский солдат был похож на солдата Фридриха II и пере-вел армию на прусскую форму одежды. Форма обмундиро-вания представляла собой широкий и длинный мундир с фалдами и отложным воротником, узкие и короткие шта-ны, лакированные сапоги и треугольную шляпу. Полк от полка отличался цветом воротников и обшлагов. Солдаты должны были пудрить волосы и заплетать их в косы устав-ной длины с бантом на конце. Волосы пропитывались му-кой и салом и смачивались квасом. После высыхания пудра превращалась в кору, которая вызывала головные боли.
Из-за сложности прически в войсках были заведены по два парикмахера на эскадрон , которые едва справля-лись со своей работой. В целях экономии Павел запретил носить богато расшитые мундиры и иметь офицерам штат-ское платье для светской жизни. Также офицерам было за-прещено иметь шубы, кареты и штат многочисленных слуг.
Несоблюдение формы каралось иногда и ссылкой в Сибирь. Суворов, недовольный новой формой и париками, которые нужно было пудрить, говорил: "Мы от гадости (паразитов) были чисты, а ныне они первою докукою стали солдат. Стиблеты гной ногам". Ради эффекта унтер-офицерам и офицерам вместо огнестрельного оружия вы-давались алебарды. Командирам полагалось иметь в руках палки с костяными набалдашниками. Вся форма и снаря-жение солдата при Павле I подходило больше для плац-парада. По свидетельству очевидцев, солдаты в походе му-чились от лакированных башмаков и узких штанов, кото-рые натирали ноги. Менее чем за 5 лет он девять раз сме-нил мундиры конной гвардии!
Кстати, екатерининская армия, насчитывавшая до 500 тысяч человек, сократилась при Павле приблизительно до 350 тыс. человек. Это произошло из-за отмены ректорского набора, объявленного Екатериной, указом от 10 ноября 1796 г. Эта повинность лежала в основном на крестьянах.