— Скажи мне правду, — уже в дверях остановился Сет, — и поклянись мамой, что ты веришь… веришь, что с моим сыном ничего не случится.
— О Сет, да. Я действительно верю. Я молюсь каждый вечер! Фанни говорит, что тоже это делает. Бог всегда прислушивается к молитвам женщин. Ты, наверное, и не знал об этом?
— Хотелось бы верить, — пробормотал Сет.
— Как ты думаешь, Сет, мы теперь в достаточно хороших отношениях, чтобы я могла попросить тебя об одном одолжении?
— Проклятье, так я и знал, что где-то здесь уловка. Ну, в чем дело?
— Поговори с Пэгги. Поговори с ней как брат с сестрой, а ведь так оно и есть. Я буду тебе очень признательна.
— О Фанни, какие у тебя прекрасные малыши! Как маленькие ангелочки. — Билли погладила себя по животу. — Надеюсь, на этот раз там мальчик, хотя у меня предчувствие, что это опять девочка. Сету так хочется внука. Отчасти, наверное, потому что, если Мосс… если Мосс не вернется, то будет кому носить его имя. Знаешь, у меня есть опасения, что, если и на сей раз родится девочка, он может ее не принять. Никогда не видела такого отчаяния. Как бы мне хотелось вернуться в Филадельфию. Он всегда такой… такой дотошный, смотрит за каждым моим шагом, а Мосс всегда становится на его сторону. Они обращаются со мной, как будто я слабоумная. И мама тоже. Она во всем согласна с Сетом. Нельзя так говорить о своей матери, но она настроена против меня. Это все из-за денег. Мама считает, что вошла в их семью, а Сет позволяет ей так думать. Я там лишняя, Фанни. И всегда буду лишней, посторонней, чужой. Единственный шанс — родить наследника династии Коулмэнов, тогда мне разрешат стоять на крылечке и заглядывать в окно. В этой семье женщин просто ни во что не ставят.
Фанни склонилась над кроваткой, в которой спала Мэгги.
— И даже эту прелестную кроху?
— Сет ее игнорирует. Мама заходит в детскую раз в неделю, не чаще. Она стала правой рукой Сета. Получила возможность командовать, и это ей нравится. Терять такое положение ей никак не хочется. Теперь ты понимаешь, что я имею в виду, когда говорю, что у меня никого нет?
Фанни обняла Билли за плечи.
— У тебя есть я и Салли. Если существует хоть какой-то способ все исправить, то она найдет его. А почему с вами не приехала Амелия?
— Сет не позволил. Она приехала из Англии, где работала в Красном Кресте, с приемным сыном. Такой чудесный мальчик, и она его так любит. Сет называет его всякими обидными словами, а он не такой. Тихий, с хорошими манерами и обожает Амелию. Сет и с Амелией не церемонится. Кричит, что она шлюха, сучка и все такое, и все из-за того, что Амелия никогда не склоняла перед ним головы. И она вообще не была… распущенной. Они ненавидят друг друга. Он ей сказал, что в Техасе пи один мужчина ее не возьмет, так что пусть убирается к себе в Англию вместе с этим ублюдком. Сет не пустил ее в машину: мол, я толстая, места нет, а ему не хочется ехать с пищащим ребенком. Я плакала, Фанни, плакала, но он и слушать не хотел. Этим все и закончилось.
— Нет, не закончилось. Подожди здесь. Не уходи!
Фанни сбежала вниз по той лестнице, которая вела в кухню.
— Быстро найдите миссис Салли, — прошептала она одной из кухарок, — и скажите, пусть сейчас же поднимется наверх.
— Чем могу служить? — с улыбкой спросил Дэвин, входя в комнату.
— Придумайте, как доставить сюда к Рождеству мою племянницу и маленького мальчика, — выпалила Салли.
— И это все?
— Что, Дэвин? Что ты имеешь в виду, говоря «и это все»?
— Салли, ты самая богатая женщина в штате, возможно, даже в стране. Нужен всего лишь чартерный рейс.
Через несколько минут Дэвин сообщил:
— Позвоните своей племяннице, пусть добирается до аэропорта. Самолет уже ждет. Только надо поспешить, пусть ничего с собой не берет. Все, что будет нужно, вы сможете купить здесь, когда она приедет. А подарки для мальчика найдутся?
— Что-нибудь устроим, когда все лягут спать, так, девочки?
— Конечно, — в один голос ответили Фанни и Билли.
— После обеда я поеду в аэропорт и подожду их там. Проведу наверх через кухню. Вам, Салли, нужно будет спуститься вниз.
— Сет… Он, конечно…
— Пусть почувствует, каково это, когда кто-то решает все без него, — тихо сказала Билли. — Придется ему смириться, ведь так?
— Да, а если нет, то пусть уезжает утром.
— Но без меня и Амелии, — заметила Билли. — Я бы осталась здесь навсегда. Никогда и нигде мне не было так хорошо, как здесь.
— До обеда тридцать минут. Дэвин прав, нам нужно спуститься. Звоните Амелии. Дэвин — мой рыцарь в сияющих доспехах, — сказала Салли, беря своего поверенного под руку.