— Вы хотите сказать, полковник, что все остальные граждане Мексики посчитали бы их никому не нужным старьем? — поинтересовался молодой полицейский лейтенант Пиньо, недавно перешедший в розыск.
— Я хотел сказать вовсе не это! — рявкнул в ответ Диас. — Ваши шутки неуместны, лейтенант. Я имел в виду, что случайно забравшийся в мастерские забулдыга скорее всего стащил бы что-нибудь другое. Нужно быть знатоком, чтобы понимать живопись, а так, на первый взгляд, — полковник пожал плечами, — довольно блеклые картины, не говоря о рисунках.
— Конечно, куда лучше цветная фотография котенка, вылезающего из ботинка, — согласился Пиньо, но, поймав на себе яростный взгляд начальника, воздержался от дальнейших высказываний.
— Итак, — продолжал Батиста Диас, — мы должны опросить всех музейщиков. Возможно, кто-то из них рассказал родственникам, приятелям, просто знакомым о том, что, мол, в мастерские унесли такие ценные картины. Понятно? — Он обвел взглядом присутствующих. — Дело это очень серьезное. На карту поставлена честь полиции и розыска в первую очередь. Сам сеньор Мараньяль из департамента по культуре звонил и интересовался, как идет расследование. Мы не должны ударить в грязь лицом. Так что я предлагаю создать ударную бригаду по расследованию этого хищения. Руководить этой бригадой буду я.
По комнате прокатился еле слышный ропот, который полковник принял за одобрение. Он приосанился и продолжал:
— Моим заместителем будет Сантьяго Гарбанса, комиссар следственного отдела, который не так давно переведен к нам из Акапулько. Там он, кстати, очень неплохо себя зарекомендовал. Ну а остальные будут подключаться по мере необходимости. Вы что-нибудь хотите прибавить, комиссар Гарбанса?
Комиссар тяжело поднялся. Переезд из благодатного теплого Акапулько в сырой Мехико был хотя и существенным повышением по службе, но плохо отразился на здоровье. Особенно досаждали ему пыльные бури и вечные подземные толчки, к которым жители мексиканской столицы привыкли настолько, что едва замечали их. Вот и сегодня комиссар Гарбанса чувствовал себя неважно. Тем не менее он, стараясь держаться по возможности бодро, сказал:
— Господин полковник, я думаю, мне нужен постоянный помощник. Подошел бы, пожалуй, лейтенант Пиньо.
— Почему именно Пиньо? — недовольно спросил полковник, явно недолюбливавший молодого полицейского. — У нас есть гораздо более опытные люди, — он указал на громилу с бульдожьим лицом, который сонно сидел в углу. — Вот, например, капрал Дурро или… — взгляд полковника остановился на заморыше, который с благоговением ловил каждое слово своего начальника, — лейтенант Парасоль.
— Все-таки я бы остановился на кандидатуре лейтенанта Пиньо, — настаивал Гарбанса. — Мы ведь уже фактически начали работу, как только узнали о пропаже картин — сигнал поступил во время нашего дежурства.
— Хорошо, пусть будет Пиньо, — махнул рукой полковник. — А теперь, комиссар, доложите о том, что уже сделано.
— Как только мы узнали о краже картин, — начал Гарбанса, — а это случилось в девять восемнадцать, мы взяли под контроль все выезды из Мехико. К сожалению, я думаю, это не даст никаких результатов. Преступники, скорее всего, уже покинули город. Однако вывезти картины из страны они вряд ли успели. Поэтому мы значительно усилили таможенный контроль на всех пограничных пунктах, в аэропортах и морских портах. Картины и другие произведения искусства временно вообще запрещено вывозить из Мексики.
— Ну, последнее, наверно, излишне, — улыбнулся Батиста Диас. — Я все же остаюсь при своем прежнем мнении — картины и не покидали Мехико. Мой многолетний опыт сыщика подсказывает мне, что картины украл кто-то из своих. Очень может быть, тот самый реставратор Кристобаль. Он же входил и выходил из мастерской много раз, никто не обращал на него внимание. Я бы рекомендовал очень тщательно прощупать этого сеньора, может быть, стоит его даже задержать.
— Мы допросили его, — ответил Гарбанса, — и пока никаких оснований для его задержания нет. — Комиссар взял в руки папку. — Вот протокол допроса свидетеля Хосе-Антонио Кристобаля. Я могу прочесть его показания.
— Нет, не надо, — поморщился полковник Диас. — Я их уже читал. И скажу вам — меня они не убедили. Нет. Хорошо бы устроить обыск у него дома. Я бы не удивился, если бы где-нибудь на чердаке, в подвале, в гараже, в камине, наконец, если он у него есть, мы бы нашли этого… — полковник наморщил лоб, — Караваджо.
— Сомневаюсь, что Кристобаль, профессионал-реставратор, стал бы держать бесценные картины в камине или в подвале, — заметил лейтенант Пиньо.