– Да. Как ни печально, придется с ними расстаться.
– Но скажи, что ты собираешься делать?
– Заложить или продать.
«Боже мой! Он что, решил подшутить надо мной? Неужели узнал, что все мои украшения или в ломбарде, или проданы?»
– О чем ты думаешь, Марианна? Повторяю, другого выхода нет. Мы на грани банкротства.
– Извини, я что-то не понимаю, о каком банкротстве идет речь? – допытывалась Марианна. Она не могла поверить, что всегда прибыльное предприятие мужа вдруг стало убыточным. Ее удивляла настойчивость Луиса Альберто. Нет, не может быть. Про банкротство он выдумал. Но зачем? Хочет испытать ее?
– У нас появилось много долгов, – продолжал Луис Альберто, нервно барабаня пальцами по столу, – и мы не в состоянии выплатить их в настоящий момент. В общем, необходима крупная сумма.
– Все это странно, Луис Альберто. Вряд ли тебя спасут мои драгоценности, если нужна очень крупная сумма.
– Почему же? Я сделаю краткосрочный заем и к нему добавлю вырученные за украшения деньги. Не так уж это и мало. У тебя есть изумруды, колье с бриллиантами из шести ниток. Не упорствуй. Поправятся дела, куплю тебе другие.
– Может быть обратиться к дону Альберто? – с надеждой спросила Марианна. – Он наверняка выручит.
– Нет, нет, родителей не надо тревожить, – возразил Луис Альберто. – Кстати, Марианна, где ты хранишь свои украшения? Ни в сейфе, ни в спальне я ничего не нашел.
– Положила в банк. – Марианна отвела глаза.
– Прекрасно, завтра пойдем за ними.
– Прости, завтра не могу, у меня очень важная встреча. Подожди несколько дней.
– Ждать нельзя, деньги нужны не позднее, чем завтра.
– Сожалею, Луис Альберто.
– Что это значит, Марианна? Ведь речь идет о нашем благополучии.
– А со мной ты совсем не хочешь считаться? Ведь эти драгоценности твой подарок и поэтому я особенно дорожу ими. Нет, Луис Альберто, ты меня не уговоришь. Возьми кредит в банке, заложи какую-нибудь недвижимость и выйдешь из положения.
– Значит, чтобы ни случилось, даже беда, ты не пожертвуешь своими украшениями?
– Ошибаешься. Ради спасения, например, твоего или Марисабель я готова пожертвовать, чем угодно.
– Твое упорство, видимо, связано с болезнью.
– Думай что хочешь. И давай закончим этот неприятный разговор.
Марианна круто повернулась и вышла. Луис Альберто еще больше укрепился в своих подозрениях. Но надо держать себя в руках. Сагредо предупреждал его об этом. В душе Луиса Альберто смешались гнев и боль. Неужели Марианна способна на обман? Но как иначе объяснить ее упорство? Ведь она прежде ни в чем не отказывала ему. Верила. А теперь вдруг усомнилась в том, что предприятие действительно обанкротилось. Догадалась, что он сказал неправду? Возможно. Он не будет больше настаивать, чтобы не выдать своих намерений.
Убитая горем, спустилась Марианна вниз и застала в гостиной Марисабель, Рамону и Марию. Марисабель бросилась к ней:
– Ну что, мамочка?
– Папа хочет продать драгоценности. Я, конечно, не согласилась. Знаешь, как он разозлился? Сказал, что я не желаю выручить его в трудную минуту.
– Надеюсь, он понял, мама, что ты не собираешься уступать?
– Конечно. Но он не успокоится и будет настаивать. Не знаю, что и делать.
– Сеньор с самого утра в плохом настроении, – вмешалась в разговор Мария. – А мы даже не смогли тебя предупредить.
– Меня преследует одна мысль, – в раздумье произнесла Марианна. – По-моему Луис Альберто сочинил всю эту историю с банкротством, чтобы испытать меня. Видимо, догадался, что я продала украшения, и теперь хочет поймать в ловушку.
Зазвонил звонок для прислуги.
– Это папа, – сказала Марисабель, – пойду спрошу, что ему нужно.
Марисабель поднялась к отцу. Он сидел у стола, откинувшись на спинку кресла и закрыв лицо руками.
– Ты звонил, папа?
– Да. Пусть подают ужин. Хочу лечь пораньше, завтра рано вставать.
– Вы говорили с мамой?
– Да. Она отказалась отдать драгоценности. Может быть, ты ее уговоришь?
– Не хочу вмешиваться и вообще, оставь ее в покое, папа. Найди другую возможность выйти из затруднения.
– Ты тоже против меня? – в голосе его звучала горечь. – Вы все с ней заодно: Района, Мария, ты. Во всем потакаете матери.
Марианна не знала, какая еще надвигается на нее беда. Ее намерение забрать Бето повергло бедную Чоли в отчаяние. Видя, как убивается подруга, Филипе поплакала вместе с ней, а потом сказала:
– Надо бороться за мальчика, с какой стати ты будешь его отдавать? Не та мать, которая родила, а та, которая вырастила. Мы не станем дожидаться, пока Бето узнает правду, а увезем его куда-нибудь подальше от Мехико, чтобы никто не нашел.