Собрав всю свою волю, Луис Альберто извинился перед женой за то, что был с ней резок по телефону и даже несколько раз назвал дорогой.
– Я очень устал, Марианна, был нелюбезен, а ты вообразила бог знает что. Прости, дорогая, но тебе показалось.
– Я не сумасшедшая, Луис Альберто, и хорошо слышала все, что ты сказал. Разве ты не говорил, что я вмешиваюсь в твою жизнь? Не просил оставить тебя в покое?
– Что-то не припомню. По-моему, не говорил, но готов еще раз извиниться.
– У тебя больше нет проблем? – спросила Марианна, стараясь прочесть правду в глазах Луиса Альберто.
– Нет. В общем, все уладилось.
– Пойми, я не хотела отдавать драгоценности…
– Не будем об этом, – перебил ее Луис Альберто. – Успокойся, дорогая, не то снова окажешься в больнице, а я этого очень боюсь. Врач сказал, что тебе нельзя волноваться. «Посмотрим, что будет с твоими нервами, когда я выложу все факты, прижму тебя к стенке, – с горечью думал Луис Альберто. – Что ты тогда запоешь? О, ты дорого заплатишь за свое вероломство».
Рамона с нетерпением ждала, когда вернется Марианна. В ней жила робкая надежда, что все как-то образуется, что опасения Марианны напрасны. Но надежда ее не оправдалась. Марианна еще больше расстроилась после разговора с мужем. В каждом его слове ей слышалась фальшь. Он не захотел говорить о драгоценностях, якобы беспокоясь о ее здоровье, сказал, что дела пошли на лад.
Но возможно ли предотвратить банкротство в один день? А эта его ссылка на усталость, когда он оскорбил ее по телефону!
Его извинения были скорее вежливостью, чем раскаянием. Да, Луис Альберто ведет себя как-то странно. И конечно же, не без причины.
Бурными были эти дни и для Джоаны Смит. Как ни упиралась она, как ни протестовал ее разум – Карлос Кастаньедо, сорокалетний красавец с мужественным лицом, вновь покорил ее сердце, которое, по признанию самой Джоаны, все эти годы тосковало по нему. Но одной Джоаны Карлосу было уже мало.
– Ты должна открыть правду нашей дочери и вернуть ее нам.
Живя все эти годы в одиночестве, он мечтал создать семью. Теперь мечта осуществится: они с Джоаной поженятся и возьмут дочь к себе. Что бы Д ж одна ни говорила, Марисабель должна, наконец, узнать, кто ее настоящие родители.
Джоаиа же не хотела нарушать данную сестре Урсуле клятву. К тому же она обещала молчать и Луису Альберто, а он не заслужил такой черной неблагодарности с ее стороны. Ведь неизвестно, что стало бы с ее малюткой, если бы не сеньор Сальватьерра и его жена. Да и с ней он поступил благородно. Разрешил продолжать занятия с Марисабель, рассчитывая на ее порядочность. И Джоана заявила Карлосу, что никогда не простит, если он вздумает искать дочь. Но Карлос слушать не хотел.
Джоана не сказала Карлосу, где живет Марисабель, только назвала фамилию приемных родителей. Но этого было достаточно, чтобы ее разыскать. И вопрос пока оставался открытым.
Луис Альберто сидел у себя в кабинете перед столом, заваленным бумагами, но дела не шли на ум. Он думал о Марианне. Эта презренная женщина предала его. Но он любит ее и ничего не может с собой поделать. Нет, пусть не ждет пощады. Он вырвет ее из сердца, заставит себя ее забыть. Погруженный в свои печальные размышления, Луис Альберто не сразу понял, что нужно от него посыльному, стоявшему в дверях. Его голос вывел Луиса Альберто из задумчивости.
– Вам телеграмма, сеньор.
– Спасибо, – Луис Альберто быстро распечатал сложенный вдвое листок и, пробежав глазами, побледнел. На лице отразилось страдание. «Немедленно приезжай, умерла мама». Подпись: «Отец».
Придя немного в себя, Луис Альберто позвал секретаршу.
– Росита! Случилось несчастье. Моя мать умерла. Вот телеграмма. Закажите билет на ближайший рейс, я улетаю в Италию. Сейчас еду домой, уложу чемодан, а к двум, вернусь. Если позвонит Сагредо, скажите, что он мне срочно нужен.
На какое-то время Луис Альберто даже забыл о своей беде, так потрясла его смерть матери. Они давно не виделись, последний раз это было лет пятнадцать назад. Марисабель была тогда совсем еще маленькой, едва научилась говорить.
– Ах, сеньор, как мне жаль донью Елену, – плача воскликнула Рамона, узнав печальную весть. Мария тоже утирала слезы.
– Если бы не Марианна, мы поехали бы к ним, и застали маму живой, – с горечью произнес Луис Альберто. – Где Марианна? У себя?
– Нет, ушла в магазин, скоро придет, – ответила Марисабель.
– Совсем забыл. Было бы чудом, если бы она оказалась дома. – Луис Альберто зло усмехнулся.