– Нет, мама Чоли, конечно, нет, – успокоил ее Бето. – Смотри, Бето, я хочу, чтобы ты меня слушался, – напомнила ему Чоли. Бето промолчал.
– Поверь, Бето, там будет очень хорошо. Не столица, но все-таки город, и такой красивый и зеленый, – пыталась поддержать разговор Филипс.
– Да, да. И там я буду делать то же самое, что и здесь искать работу, которая мне не нравится. И никогда, никогда я не смогу доучиться, – грустно ответил Бето. Ноли дернула Филипе за рукав.
– Слушай!
«С третьего пути объявляется посадка на скорый поезд, следующий до станции Монтеррей. С третьего пути, господа пассажиры! Просим всех занять своя места».
– Ну вот и посадку объявили, – сказала Чоли. – Идемте.
– Скорее, – заторопилась Филипе. – Вето, возьми эту сумку.
Они втроем быстро шли по перрону, подгоняемые очередным объявлением по вокзальному громкоговорителю: «Через пять минут с третьего пути отправится скорый поезд до станции Монтеррей».
Вдруг, перекрывая шум вокзальной разноголосицы, до них донеслось:
– Бето!
Они обернулись. В нескольких шагах от себя они увидели красивую молодую женщину, которая махая им рукой, кричала на ходу:
– Бето! Подожди!
– Кто это тебя зовет? – спросила Чоли.
– Кажется, это преподавательница Марисабель, сеньорита Джоана, – неуверенно сказал Бето.
– Ты сказал ей, что мы уезжаем? Признайся, Бето.
– Я позвонил Марисабель, чтобы попрощаться. Но ее не было, я попросил сеньору передать, что мы уезжаем сегодня вечером.
– Бето, сейчас же иди в вагон. Филипе, быстрее!
– Пошли, пошли! – Филипе схватила Бето за руку и потащила его вдоль поезда.
– Уходите, уходите!.. – кричала им вслед Чоли. Затем она резко повернулась к Джоане. Ее всегда приветливое лицо застыло, стало похоже на маску.
– Что вы хотите от моего сына?
– Вы?.. – запыхавшись, спросила Джоана.
– Я – мать. Ясно? Единственная мать моего Бето, – отрезала она.
– Вы знаете, что это неправда! Бето не может уехать! Не забирайте его у родной матери.
– Никто у меня не отнимет сына. Никто, – она говорила ровно, бесстрастно, но в темной глубине ее больших глаз таилась упрямая решимость.
– Даже его родная мать? – Джоана невольно понизила голос.
– Я его мать, – с той же бесстрастностью повторила Чоли. – Я его вырастила… Делилась с ним куском хлеба… Я и никто другой. Она мне его отдала.
– Вы знаете почему. И она уже искупила свою вину. Сделала все, что в ее силах.
– Да, искупила, – тихо, зло, напряженно говорила Чоли, в ее глазах полыхал черный огонь. – Но слишком поздно. Ей не отнять его, не отнять…
– Она совсем не собирается вас разлучать. Она знает, что вы для Бето сделали, – убежденно говорила Джоана, пытаясь пробиться через стену враждебного непонимания.
– Не верю. Слышите? Не верю. Она все лжет. Уйдите с дороги.
– Нет, – решительно сказала Джоана.
– Что вы скажете Бето? Что она – его настоящая мать? Не выйдет, сеньорита, не выйдет. – Чоли крепко схватила Джоану за руку.
– Пустите, – Джоана пыталась оторвать от себя ее руки.
– Не пущу. Смотрите, какие ногти. Исцарапаю вам все лицо. Попробуйте только сказать Бето правду. Я готова на все. Я подниму скандал, пусть даже мне придется сесть в тюрьму.
– Прошу вас, будьте благоразумны, – пыталась успокоить ее Джоана.
– Не вмешивайтесь не в свои дела! Прочь! Прочь! Оставьте нас в покое. – Теперь Чоли кричала в полный голос. На нее оборачивались, но она ничего не замечала. – Мое терпение кончается, сеньорита. Прошу, убирайтесь, иначе я могу вас убить! – И она побежала к своему вагону.
Растерянно оглядываясь по сторонам, Джоана увидела подбегающую Марианну.
– Где они? – крикнула Марианна.
– Сюда, скорее! – махнула рукой Джоана и они побежали к вагону, в котором только что скрылась Чоли. Вдруг они услышали звон вокзального колокола.
Глава 59
Ну, слава богу, они в купе, наконец-то сигнал отправления. У доньи Чоли совсем отлегло от сердца, по неожиданно глянув в окно, она к своему ужасу, увидела на перроне Марианну. Как та узнала о том, что они уезжают? Откуда ей стал известен вокзал? – с этим недоумением она, прибегая ко всяческого рода уловкам, отвлекала внимание Бето от окна: он не должен увидеть свою мать.
Но в самую последнюю минуту, когда поезд уже тронулся, Марианна все же увидела Бето в окне, их взгляды встретились. В отчаянии она закричала: «Нет, Бето! Не оставляй меня одну! Не уезжай, я твоя мать!..» Но одинокий ее голос утонул в шуме и сутолоке вокзальной суеты, и Бето, бросаясь от Чоли к Филипе, взволнованный до слез, все спрашивал: «Вы слышали, что она кричала? Слышали?»