Близко к сердцу приняла Виктория рассказ незнакомца. Но, вопреки ожиданиям Луиса Альберто, она осторожно, мягко дала понять ему, что прежде, чем судить и обвинять, надо разобраться. Спокойно разобраться на трезвую голову. Любовь его жены к этому юноше? Скорее, в нем увидела она потерянного сына, окружила заботой, любовью, потому что относится к нему именно как к сыну. Марианна, сидя рядом с больным юношей поила его лекарством из ложечки? И это любовная сцена? Нет, все не так, как ему кажется: здесь скорее, проявление каких-то милосердных материнских чувств. Со своей постоянной склонностью к благотворительности, увидев мальчика, схожего по возрасту с их сыном, Марианна стала помогать ему встать на ноги, одевала, помогала учиться, тратила на него много денег… И, наверное, единственный, кто виноват, в семейном разладе это он сам, Сальватьерра – не понимавший жены, судивший обо всех, по себе. Ему стоит над всем этим серьезно задуматься, была уверена Виктория. И, очевидно, если отнестись ко всему этому без предубеждений, без желания заранее обвинить, то вывод напрашивался сам собой: он снова, как и в прошлый раз, бешено ревнуя Марианну, был чудовищно несправедлив к собственной жене…
Это чувствовал и дон Альберто. Марианна – искренний, благородный человек, – не способна на предательство, измену. Отец уговаривал сына все серьезно обдумать, а уж потом принимать бесповоротное решение о разводе. Луиса Альберто все более терзали сомнения относительно собственной правоты, все громче говорила в нем проснувшаяся совесть…
Дон Альберто теперь всегда с нетерпением ожидал возвращения сына, когда бы это ни случилось – днем или чаще – поздними вечерами.
– Я рад, что сегодня ты вернулся рано и к тому же – трезвым, – так он встретил появление сына после свидания с Викторией.
– Папа, прости меня, я вчера был с тобою груб, – неожиданно, с порога заявил сын.
– Мне нравится, что ты наконец-то понял это.
– Не знаю, что нашло на меня, но я будто с ума сошел, как с цепи сорвался…
– А зачем опять пьешь? Чтобы окончательно поломать себе жизнь?
– Ты прав, отец, – смиренно согласился Луис Альберто. – И даю тебе слово, что больше этого не повторится.
– Сколько раз ты обещал, но слова не держишь.
– Так было раньше, отец. Я много раз не держал слова, но теперь – сдержу. Вот увидишь!
– Случилось что-то – ты настроен так решительно?
– Да нет, ничего особенного. Только я подумал, что не стоит губить свою жизнь. Этим я причиняю зло только себе.
– Благодари бога, сынок, что он помог тебе наконец прозреть. А как обстоят дела с Марианной? Ты все еще не одумался?
– Давай, папа, лучше не будем о ней говорить, я хочу спокойно поужинать. У меня впереди еще вся ночь, когда я буду думать о ней…
– Ночь? Что это значит? Как понимать твои слова, Луис Альберто?
– Не беспокойся, отец, мы с тобой успеем поговорить за завтраком…
Глава 60
Самолет в Монтеррей прибыл по расписанию, где они взяв такси понеслись на вокзал. Джоана тотчас справилась, прибыл ли поезд из Мехико? Да, поезд прибыл, ответили в справочном.
– Как бы нам их, Джоана, не пропустить – беспокоилась Марианна.
– Что вы! Не волнуйтесь! – они должны спуститься по этой лестнице, – Джоана пыталась умерить волнение.
– Нет, не могу больше ждать! Не могу!..
– Не отчаивайтесь, Марианна. Уже близится момент, когда вы обнимете своего сына и расскажете ему всю правду.
– Да, теперь уже скажу все! На этот раз скажу, потому что не могу больше ждать.
– Думаю, Марианна, что Бето вас все-таки слышал, когда вы кричали там на вокзале…
– Да, может быть, Джоана, но наверное, не понял, что я говорила.
– Вот только те пожилые сеньоры, которые оттягивали его от окна – вероятно им не хотелось, чтобы мальчик слышал все.