От этой фразы Чиланзаров терял остатки терпения. Срывал с себя халат, бросал его медсестре и гневно заявлял:
— Ноги моей больше не будет в этой клинике! — после чего с шумом врывался в кабинет к Кире.
— Опять? — уныло спрашивала она.
Петр Наумович молча махал рукой, доставал из шкафчика водку, выпивал подряд две маленькие рюмочки и тяжело опускался в кресло.
— Хорошо, перевезем ее домой, — ни о чем не спрашивая, соглашалась Кира. — Ты сам настоял, чтобы она прошла еще один реабилитационный курс.
— Я доктор. Моя обязанность — поставить ее на ноги, после чего задушить собственными руками.
— Ну, ну… И без тебя немало людей, готовых пойти на это. Каждый должен заниматься своим делом.
Отдышавшись, Чиланзаров взял себя в руки.
— Кира, пока мы будем существовать на ее деньги, она не даст спокойно работать.
— Кто тебе сказал, что мы существуем на них? Никому, даже близкому другу Петру Наумовичу, она никогда не признавалась, что получала материальную поддержку от Артема. Более того, поскольку это происходило не напрямую, а через посреднические фирмы, Кира и сама перестала испытывать чувство благодарности к бывшему мужу. Ведь деньги тратились не на ее женские прихоти, а на помощь людям. Все вокруг понимали, что без Артема тут не обходится, но тактично предпочитали не задавать откровенных вопросов. Вторжение старухи в систему финансирования грозило тяжелыми последствиями, вплоть до потери клиники. Этого Кира допустить не могла. Поэтому после одного из скандалов, возникших между Чиланзаровым и Ариадной Васильевной, впервые подумала о завещании. Она решила отказаться от него в обмен на гарантии финансирования клиники. О чем и сообщила Петру Наумовичу.
Рассказ о визите Сурова и сделанном им предложении Чиланзаров выслушал внимательно. Без иронических комментариев и скептических оценок.
— Его предложение плохо пахнет. Обычно передел собственности намного кровавей, чем ее присвоение. Ада без боя не сдастся. А это означает еще одно убийство.
— Поэтому я и хочу отказаться в ее пользу.
— Наивно полагаешь, что тебе позволят это сделать?
— Кто?
— Те, кого представляет твой Суров.
— Не посмеют.
— О… сомневаюсь.
— Петя, ну не убьют же они меня?
— Почему?
Трогательное отношение Чиланзарова к ней всегда обезоруживало Киру. Пожалуй, он был единственным ее другом, который на сто процентов соответствовал этому понятию. Иногда ее раздражала его осторожность и готовность в любой ситуации из массы вариантов прогнозировать самый пессимистический. Но уж если на чем — то настаивал, то можно было верить беспрекословно. При этом с характерным прищуром правого глаза он напоминал: «Если хирург принял решение оперировать, то отрезает навсегда».
— Что же мне делать? — нервно закуривая, спросила Кира.
— Не предпринимать никаких самостоятельных шагов. Я должен быть рядом. Чем больше людей будет в курсе этого завещания, тем сложнее при случае от тебя избавиться.
— Может, дать утечку в прессу?
— Не вздумай! Сейчас необходимо обеспечить надежную охрану Аде. Придется ее оставить в клинике. И хорошо бы распустить слух, что у нее начались осложнения… Только, чтобы она не моталась в своей коляске по коридорам! — взвился он, внезапно вспомнив обиду.
— Отлично! — согласилась Кира. — Пусть думают, что она при смерти. Тогда никто не станет на нее покушаться.
— И никаких посещений.
— А как это сделать?
— Не знаю. Придумай что — нибудь.
— Может, посадить ее на депрессанты?
— Я давал клятву Гиппократа, — развел руками Чиланзаров.
— Хорошо, посоветуюсь с Алей.
— Надеюсь, две бабы найдут средство угомонить третью. А мне пора к больным. Они здесь тоже имеются.
Не подозревая о «заговоре врачей», Ариадна Васильевна перебралась в комнату отдыха персонала и устроила в ней свой кабинет, куда вызывала для доклада руководство банка. И Хапсаев, и Усиков, и даже Фрунтова держались с ней подчеркнуто вежливо, но настороженно, что рождало в ее душе подозрительность. Не на кого было опереться. Поэтому с нетерпением ждала появления Петелина. Но в назначенный час вместо него явился мрачный Смеян.
— Что еще? — предчувствуя неладное, спросила она.
— Волохова застрелили.
— Гену? Он же был у меня недавно!
— Убил предположительно официант. В клубе. Там обнаружили еще два трупа — управляющего и повара. Я на всякий случай отменил приезд Петелина к вам.
— Почему?
— Нужно получить информацию об этом убийстве. Не исключено, что могут быть затронуты интересы банка.
— — С чего бы?
— — Волохов встречался со многими заинтересованными лицами. С Крюгером, Вакулой и, что очень настораживает, с Суровым.
— — Мужем Киры? Они друзья? — встрепенулась Ариадна Васильевна. Она быстро достала сигарету и закурила.
Смеян последовал ее примеру. Неторопливо набил трубку, спокойно раскурил. О его внутреннем напряжении свидетельствовали три глубокие морщины, одна из которых рассекла лоб, а две другие легли бороздами по щекам.
— Не тяни! — приказала Ариадна Васильевна. Осмотрела комнату отдыха, похожую скорее на гостиную «новых русских», с множеством золотой лепнины на потолке, с картинами в тяжелых рамах, с экстравагантной стильной итальянской мебелью и аквариумом в полстены. — Здесь нет подслушивающих устройств. Если ты их не установил.
— Я боюсь не стен, а вас, — Смеян задумчиво постучи мундштуком трубки о верхние зубы.
— И правильно делаешь, — согласилась Ариадна Васильевна.
Смеян в который раз отметил про себя твердокаменность характера старухи. Она не позволяла никому давить на себя и не принимала в свой адрес никаких даже самых незначительных упреков. А уж попытки уличить ее во вранье или двуличии обречены были на провал.
— Мне бы не хотелось, чтобы сведения, которыми я с вами поделюсь, раньше времени получили огласку.
— Это зависит от их ценности, — не сдавалась она.
— Речь пойдет об убийце вашего сына… Сигарета выпала из ее руки на зеленый пушистый ковролин. Именно такой реакции Смеян и ожидал. Он поднял окурок, затушил, протянул ей пепельницу.
— Тебе известно его имя? — с трудом выговорила старуха, резко подавшись вперед.
— Пожалуй…
Об этой минуте Ариадна Васильевна мечтала долгими бессонными ночами, ради этого известия жила и выживала. Впившись взглядом в Смеяна, она вся превратилась в слух.
— Сначала обрисую ситуацию… — начал он.
— Сначала имя!
— Его вы узнаете из сопоставления фактов.
— Прекрати! — заорала Ариадна Васильевна и швырнула в него пепельницу.
Начальник СБ едва успел пригнуться, но ему на голову все же упал натюрморт, в раму которого попала малахитовая штуковина. Выбравшись из — под картины, он решил больше не рисковать. Пересел в кресло — качалку и, потирая твердеющую шишку на голове, со злостью произнес:
— Суров. Алексей Суров. Бывший муж вашей бывшей невестки.
— Все — таки она… сволочь… — вместе с дымом выдохнула старуха.
— Пока трудно утверждать, что Кира принимала активное участие или была инициатором убийства, но в том, что без нее не обошлось, сомневаться не приходится.
— Где доказательства? Мне нужны неопровержимые улики! Я должна быть уверена, — старуха подъехала на своем кресле почти вплотную к Смеяну. Его обдало тяжелым запахом лекарств, табака и пряных цветочных духов.
— Мы еще не в суде, поэтому постарайтесь вникнуть в смысл моего расследования.
— Никакого суда не будет. Смерть за смерть, и никаких адвокатов!
— Вам подать воды?
Ариадна Васильевна, закурив новую сигарету, откинулась на спинку кресла и закрыла глаза. После нескольких секунд немого обуздания эмоций охрипшим голосом произнесла:
— Говори. Перебивать не буду.
Смеян, размахивая трубкой, как дирижерской палочкой, принялся излагать.
— Начну с того, что об освобождении Петелина не знал никто, кроме меня и похитителей. Однако информация не просто просочилась, а намеренно была передана Фрунтовой. И не кем — нибудь, а Суровым, и не где — нибудь, а в бизнес — клубе Волохова. Это первое звено. Далее займемся Кирой. Именно она со ссылкой на прорицательницу сообщила мне о месте содержания Петелина. Но Кира могла получить эту информацию не только от Ядвиги, но и от своего бывшего мужа Сурова, поскольку дважды с ним встречалась. Сначала у себя на квартире, потом здесь, в клинике. Так вот, мне доподлинно известно, что особняк, в котором прятали Петелина, принадлежит Федеральной службе охраны секретной информации, а Алексей Суров имеет давние дружеские отношения с заместителем руководителя этой службы генералом Вольных.