На льду, на снегу гремела весёлая песенка, сложенная, видно, самими малышами в восторженном коллективном вдохновении:
Маша повернула к дому. Всё было в порядке. Китобой оказался парнем смышлёным.
На верхнем склоне горы Машу настиг новый восторженный вопль малышей:
— А теперь мы вам споём про кита!..
Буян
Далеко на Севере, у самого Ледовитого океана, жил со своей семьёй рыбак Андрей Батурин. Жену Андрея Батурина звали Марьей Ивановной, а сынишку — Колькой.
Дом Батуриных стоял на высоком берегу морского залива, среди маленьких карликовых берёзок, больше похожих на кусты, чем на деревья. Возле дома в собачьей конуре жила лайка — собака, по прозвищу Буян.
Возле дома в собачьей конуре жила лайка — собака, по прозвищу Буян.
А ещё подальше, за берёзками, за изгородью, в небольшом загоне бегали два оленёнка — Алёшка и Митька. Очень хорошие были оленята, у них уже маленькие рога росли. Буян этих оленят сторожил, чтобы не залезли к ним в загон волки или белые медведи.
Дальний Север — суровый и холодный край. Потому там и деревья такие маленькие и не растут в вышину и толщину. Маленькому, гибкому деревцу легче спрятаться под снегом от злого северного ветра и мороза.
Зато люди на Севере живут большие и сильные. Слабому человеку на Севере жить трудно. И собаки — товарищи человека — там сильные, ко всему привыкшие, к холоду и к голоду. Только они неприветливые и суровые с виду, северные собаки. Такой уж у них характер образовался от неприветливой природы. Шерсть у них жёсткая и густая, как у волков, и морды такие же, волчьи, и не особенно добрые.
Андрей Батурин не так давно переселился на Север и не успел привыкнуть к северным собачьим повадкам. Он даже обижался иногда на Буяна. Не было видно в собаке горячей, радостной любви к человеку. Исправно и хмуро нёс Буян свою собачью службу: ходил на охоту, сторожил оленей, зимой катал на санках маленького Кольку. А потом, отработав, что положено ему хозяином, садился у своей конуры и смотрел на снег или на море. И к хозяевам больше не лез — ни за лаской, ни за любовью.
Оленята Алёшка и Митька — те сами прибегали на двор, когда по утрам их выпускали из загона, бодаться понарошку с маленьким Колькой. Прибегут и стучат рогами под окнами: «Выходи, Колька, играть». Стук-стук-стук!
В доме ещё жил сибирский котище Пунька — продажная душа. Из-за лишнего куска мяса он урчал два часа и показывал фокусы: прыгал через верёвочку и катался по полу. Буян был не такой. Буян был гордый. Андрей Батурин, бывало, погладит его по жёсткой шерсти и спросит: «Ну что ты, Буян, молчишь и молчишь? Скажи что-нибудь хорошее!»
А Буян встанет и уйдёт.
Все думали, что Буян — собака дикая и никого на свете не любит.
Однажды с Андреем Батуриным случилось несчастье. Во время жестокого шторма рухнула мачта на рыбацкой шхуне и придавила Андрея. На берег его вынесли без сознания. Но ещё в море товарищи-рыбаки по радио сообщили о несчастье на Большую Советскую землю. Одновременно с подходом к берегу потрёпанной шхуны на воду в заливе опустилась большая летающая лодка, присланная из далёкого города за Батуриным. Через час она уже снова поднялась в воздух с Батуриным на борту. В большом далёком городе знаменитые врачи должны были спасти рыбака от смерти.
Жена Батурина, Марья Ивановна, осталась в доме одна с маленьким сынишкой. Так им было тоскливо! Так она беспокоилась!..
Рано утром на следующий день Марья Ивановна пошла и привела в дом Буяна.
— Живи хоть ты пока с нами, — сказала она и заплакала.
У пустой кровати хозяина Буян постоял недолго, понюхал зачем-то одеяло на кровати и старые сапоги под кроватью. Котище Пунька подлетел было, зафыркал и зашипел на собаку: «Уходи, мол, отсюда, дворняга, пока цел», но Буян спокойно отодвинул ошалелого Пуньку в сторону своей большой мохнатой лапой и прошёл дальше, в столовую. Кот от такого сурового с собой обращения присмирел и, от греха подальше, отправился на кухню. А Буян лёг в столовой в углу, рядом с игрушечным Колькиным медвежонком, и пролежал так до вечера.
С тех пор Буян только ночью жил на улице и сторожил дом и загон с оленятами. Днём он сидел дома в комнатах и ждал, когда вернётся хозяин.
Тем временем в большом городе, в больнице, врачи-хирурги сделали Андрею Батурину трудную операцию, и он стал поправляться от своего увечья. Сначала об этом пришла телеграмма от главного больничного врача, а потом и сам Андрей написал жене и сыну письмо. Это письмо было запечатано в синем крепком конверте, на котором Андрей Батурин так и написал: «Марии Батуриной и сыну моему Николаю».