- С пройденным тестом.
- О чём ты? - у меня тряслись руки, так я разволновалась, не понимая её реакции, понимая только то, что эта реакция явно не радостная.
- Евген - альфонс, игрок и бабник, Юля. И никакой он не владелец острова, он так - старый приятель и внештатный сотрудник. Ручная собачонка. Ещё и врун, каких мало. Голливуд по нему плачет.
- Но...
- Хозяин острова, создатель Игры, основатель и главный учредитель Клуба, председатель совета директоров и крупный финансист, а также мой любимый мужчина, Юлия - Роман. Тот самый, с которым ты полетишь сейчас в Канберру. Крупная рыбка, Юля. Ты - молодец. Приятно вам повеселиться...
И Люси повесила трубку.
В шоке от услышанного, я пыталась перезвонить ей и объяснить ситуацию, рассказать более детально, как всё произошло, но Люси сбрасывала мои звонки, а потом и вовсе выключила телефон.
"Абонент не отвечает или временно недоступен. Пожалуйста, перезвоните позже".
С тяжёлым сердцем и ватными ногами я рухнула на кровать.
За иллюминатором проплывало шумное побережье острова Вити-Леву...
Спустя пять минут, придерживая дамскую сумочку на плече, я выпрыгнула с нижней палубы на пристань и быстрым шагом направилась вглубь города. Не попрощавшись ни с кем.
Глава 24. "Исповедь"
То и дело оглядываясь, я бежала с пристани, затем пересекла дорогу, вынудив какой-то жёлтый автомобиль, судя по всему, такси, резко затормозить перед мной , и помчалась между домами и заросшими пальмами двориками вглубь города.
Запыхавшись, остановилась возле сидящего на деревянном ящике темнокожего аборигена и спросила по-английски, где здесь находится аэропорт. Он широко заулыбался, продемонстрировав щербатую, но белоснежную улыбку, и медленно увёл руку в сторону, вытянув указательный палец.
Поблагодарив, я быстро зашагала в указанном направлении, прошла мимо цветочного магазина, пары кафешек, магазина одежды, какого-то пафосного отеля и когда собралась пересечь двухполосную дорогу, передом мной резко затормозил серый автомобиль.
Увидев за рулём Романа, который, быстро и сурово взглянув на меня, принялся спешно глушить мотор и открывать дверь, я ойкнула и помчалась назад, держа сумочку у груди и совершенно не разбирая ног.
Но он нагнал меня в пару мгновений, крепко схватил за предплечье и повернул к себе, отчего я оказалась в интимной близости с ним, едва его не касаясь, едва не колясь о его свежую щетину.
- Отпусти меня, - холодно сказала я.
Он покачал головой.
- Я сказала: отпусти меня. Руку убери.
- Юля... - начал было он, но я перебила его:
- Руку убери, говорю.
Он послушался и отпустил хватку. Высвободив руку, я развернулась и пошла в ту сторону, куда шла до тех пор, пока он не перекрыл мне дорогу.
Он нагнал меня:
- Юля, выслушай меня.
Я на ходу покачала головой.
- Нет, не хочу, - сказала я.
- Почему? - недоумевая, спросил он. - Почему? Ты ведь не понимаешь, как обстоят дела на самом деле.
- Всё я понимаю, - сказала я, смотря вперёд. - Ты - банальный врун и манипулятор.
- Я тебе ни слова не солгал! - горячо воскликнул он. - Ни единого слова!
Я остановилась и посмотрела на него.
Он стоял растерянный, явно желающий всё исправить, наладить, но я не испытывала ничего кроме злости к нему и отвращения ко всему тому, что он устроил.
- Ты меня как сейчас нашёл? Спутник? Скажи правду. Скажи мне, наконец, правду.
- У тебя на платье чип, - вздохнув, сказал он. - И на белье. Запеленговать несложно. Ещё спутник и договор с местными властями на тему камер наблюдения. От меня нельзя скрыться. Сказал правду, как ты и просила.
Я задыхалась от смеси злости, бессилия и презрения.
- Ок, - сказала я.
И принялась снимать с себя платье. Он попытался меня остановить, но я резко осекла его:
- Руки убери!
Он остановился.
Я бросила платье в траву и в одних трусах, топлесс, пошла назад. Он, совершенно ошарашенный, остался позади и нагнал меня только у магазина одежды. Да, прохожие и проезжающие люди смотрели на меня, но мне в тот момент было настолько пофиг, что и не передать. У магазина я, приподняв , согнутую в колене ногу, сняла трусы и вошла в него уже голой. Роман остался на улице.
Я купила бельё и платье, оделась в примерочной и вышла на улицу.
Он стоял у пальмы, прислонившись к ней спиной, какой-то незнакомый, измотанный и растерянный.
- Позволь мне рассказать тебе правду, - сказал он, подойдя. - Безбашенная ты оторва.
- Валяй, - холодно сказала я. - У тебя есть пять минут. А затем не задерживай меня, я лечу в Москву. Сама.
- Окей, - кивнув, сказал он. - Пять минут. Годится. Давай только отойдём в сторону, мы стоим на дороге, тут люди ходят.