- Так что вы решили?
Подумав, она ответила:
- Мне, собственно, и решать нечего. Вот что, уважаемый и неугомонный мой Василий Васильевич, оклад у вас останется прежним. Расценка на регистрацию брака тоже. А насчет добрачных консультаций - в этом что-то есть...
- Вот именно, Генриетта Степановна, вы же не будете отрицать, что хороший консультант, как хороший любовник, только укрепляет семью.
Директор немного покраснела и сказала:
- Учтите, что все должно быть бесплатно! Мы не можем давать советы за деньги - это безнравственно. Так что если вы действительно горите желанием создать так называемый отдел советов и консультаций, с Богом. Только сначала все это надо хорошенько обдумать, я должна знать, как это все будет выглядеть...
- Позвольте, позвольте, Генриетта Степановна, - Вася поднял руку и с досадой ударил себя по колену, - почему вы считаете, что брать деньги за добрые и полезные советы безнравственно?
- Голубчик, неужели так трудно понять. Это все равно, что вас кто-то из приезжих попросит объяснить, как пройти на ту или иную улицу. А вы что ему скажете: дай рубль, потом объясню?!
- Нет, нет, вы меня не путайте, сам запутаюсь! Я считаю, что не брать плату за нужные и полезные советы - бесхозяйственно.
- Объясните...
- Объяснение простое: чем дороже мне кто-то достается, тем больше я буду его или ее ценить. Вам понятно?
- Не совсем. Вернее, совсем непонятно.
- Молодые, подав заявление, должны сразу знать, что за все в жизни им придется платить. Даже за советы! А я ведь буду им давать советы не простые, и вы это знаете. Я даже смогу разоблачить тех, кто преследует корыстные цели. Вы же сами знаете, что не все женятся и выходят замуж по любви.
- А вдруг и вы ошибетесь?
- Ничего, на ошибках учатся...
Этот разговор длился до обеда. Кукушкину так и не удалось убедить Генриетту Степановну в полезности своей идеи. В подавленном состоянии он оставил свое заключение на сценарий Валентины Михайловны и хотел уже уходить, но директор его окликнула:
- Василий Васильевич, у меня к вам еще один вопрос...
Вася неохотно остановился.
- Василий Васильевич, это правда, что вы вчера в присутствии моей подчиненной обозвали меня дурой?
Ее обидчивость показалась ему смешной.
- Ну, Генриетта Степановна, не будьте же вы дурой и не верьте в гнусные сплетни! О Господи, это же надо...
- У вас какое образование? - спросила она впервые строго.
- Историческое.
- А я думала - дошкольное.
- Вы что, не верите в мои способности?
- Отчего же, я вижу, что вы способный горлохват...
Вася никому еще не позволял, чтобы с ним разговаривали в таком тоне.
- Вы уже все сказали?
- Нет, только то, что вы услышали!! - оказывается, она тоже умела кричать.
- Тогда я пошел!
- Валите кулем, пока трамваи ходят!
Эти слова он услышал за дверью ее кабинета. В приемной Вася столкнулся с Валентиной Михайловной, которая уже его разыскивала. Не останавливаясь и ни с кем не здороваясь, он направился в свой кабинет. Второй рабочий день ему тоже не сулил ничего хорошего...
Минут через пять Валентина Михайловна постучала к нему.
- Это ты донесла директрисе, что я ее обозвал дурой? - спросил рассвирепевший Вася, совершенно забыв о своей способности читать мысли.
- Я еще не совсем спятила, - ответила она улыбаясь. - Ты разве забыл, как ты сам орал на весь Дворец?! Советую соблюдать технику безопасности, если ты намерен здесь работать.
- Ну ничего, - начал остывать Вася. - Я ей когда-нибудь все равно свинью подложу.
- Ой, было бы неплохо, если б на какой-нибудь праздник! - обрадовалась Валя.
7
Третий свой рабочий день Кукушкин решил начать так, будто он всего-навсего маленький человек, мечтающий о большой зарплате. Он серьезно задумался над тем; что язык его - враг его. И действительно: университет пришлось бросить, семейная жизнь потерпела крушение, ни на одной работе долго не задерживался, и вот даже сейчас, когда нашлась ему наконец работа по душе, у него не клеятся отношения с сотрудниками. Нет, надо менять себя! Немедленно!
На работу Вася поехал общественным транспортом. Это был первый шаг навстречу себе, обновленному Кукушкину. В троллейбусе он был ужасно скромным и деликатным и даже не нагрубил какому-то гражданину, проверяющему его карманы:
- Очень сожалею, уважаемый, но в этом кармане у меня нет ни копья.
Субъект тоже оказался вежливым:
- Извините, но я должен убедиться...
- В таком случае посмотрим в другом, - Вася с трудом повернулся в толкучке к нему боком: - Будьте любезны.
В другом кармане были три рубля и талоны. Неизвестный проявил чуткость и не оставил его без средств на проезд.
На работе завотделом со всеми поздоровался первым. В приемной попросил аудиенции у Генриетты Степановны через секретаря. В кабинет вошел тише воды, ниже травы. Разговор начал робко, почти как влюбленный юноша.
- Смотрю я на вас, Генриетта Степановна, как на живой светофор, и думаю, какой же свет загорится в ваших глазах?
- А вы как думаете? - насторожилась директор, явно ожидая подвоха.
Завотделом вместо ответа заулыбался на все тридцать два зуба.
- Почему вы улыбаетесь? - глядя на его заразительную улыбку, она невольно растянула рот до ушей.
- А потому что мне... это ничего не стоит.
- Знаете, почему я вас терплю? - вздохнула Генриетта Степановна. Потому что вы меня развлекаете. У вас душа нараспашку, и я знаю почему. Потому что в ней вам прятать нечего. Короче, я ознакомилась с вашим заключением. Да, я не дочитала сценарий Валентины Михайловны, но уже сейчас могу сказать: не пойдет.
- Помилуйте, Генриетта Степановна! - Кукушкин вскочил и подошел к ней так близко, что ей показалось: сейчас он бросится на нее с умоляющими объятиями. - Я не могу подвести Валентину Михайловну, я дал ей слово...
- Ничего, - ухмыльнулась она иронично, - заберете обратно.
- Но вы же позорите мое имя!
- Переживете. Миленький мой, ну кто вы такой со своим незаконченным, пускай и историческим образованием! - этими словами директор решила поставить его на место раз и навсегда. - Не исключено, что вам многое под силу, но не все по плечу... Соразмеряйтесь, милок.
Потом они надолго замолчали. Вася смиренно ждал, чем она будет аргументировать свой отказ, а директор ждала, как он будет возражать. Но ни того, ни другого не последовало.
Директор и завотделом даже не догадывались, что за дверью их подслушивали.
- Как они? - спросила секретарь у Валентины Михайловны, которая прилипла ухом к двери.
- Молчат, только дышат.
- Переведи, - тихонько фыркнула секретарь.
- Дословно не переводится, - ответила автор сценария и на цыпочках отбежала в сторону. - Ничего, пусть этот телепат подумает, как высушить свою подмоченную репутацию.
Кукушкин вышел из кабинета, опустив голову. Валя поняла все без слов и не стала задавать вопросов. Только сообщила:
- Василий Васильевич, к вам посетители.
- Откуда, зачем и почему? - криво усмехнулся он.
- Не знаю, они хотят к вам попасть по сугубо личному вопросу, товарищ Кукушкин, - холодно ответила Валентина.
- Тогда давай, только по одному, - ее мысли Васю уже не интересовали, потому что он начинал сгорать от любопытства, как же будет выглядеть его первый в жизни официальный прием.
Через минуту Валя привела к нему в кабинет девушку далеко не первой свежести, но в "фирмовом" платье. В ушах - супермодные клипсы. Поведение ее было гораздо скромнее одежды.
- Здравствуйте! Можно к вам? - робко пропищала она.
- Попробуйте, - пустил в ход одну из своих самых обаятельных улыбок Кукушкин.
- Так я зайду позже, - с намеком сказала Валентина Михайловна и гордо вышла.
- Садитесь, пожалуйста, поближе, - промурлыкал Вася, совершенно не отреагировав на слова подчиненной, и сразу же начал настраиваться на мысли девушки.