Выбрать главу

Богуслав пришел сюда из вежливости. Шамсаддин искренне хотел порадовать. Отказаться – обидеть.

Ну вот, сейчас начнется. Зрители оживились, заерзали на подушках.

Наблюдать, как здешние гладиаторы будут не слишком умело убивать друг друга – невеликое развлечение для воина. Вот в Константинополе, там – да. Там на таких представлениях для узкого круга весьма ловкие бойцы встречались.

Арена была невелика: шагов двадцать в ширину и чуть больше в длину. Освещена как следует – факелов устроители не пожалели.

Ну, поглядим.

А вот и бойцы. Богуслав устроился поудобнее, взял чашу с приторно-сладким пойлом, пригубил, поставил обратно. Эх, винца бы ромейского!

Заправлял на арене горластый толстяк, разодевшийся почище фазана. Раб, не мусульманин. А так всё традиционно. Объявление бойцов, приглашение делать ставки.

Бойцы, полуголые мясистые, с бритыми головами, поднимали руки, играли мускулами…

– Ставь на Сокрушителя! – наклонился к Богуславу Шамсаддин. – Он в прошлый раз соперника до смерти задушил!

Ну да, этот может. Ростом с Богуслава, но весом пуда на три поболе. Хотя его противник тоже – не вдруг обхватишь.

Сошлись. Богуславу их поединок напомнил кое-что, виденное на севере. Тюленьи бои. Такие же жирные гладкие тела и «кто кого перетолкает».

Перетолкал Сокрушитель. Как-то так ухитрился прихватить соперника за кушак и грохнуть оземь. Встать не дал: прыгнул двумя ногами на живот противника и заплясал. Противник не отбивался, только туша подергивалась. Сомлел. А может, и помер.

Четверо служек выволокли его с арены. Победитель получил приз – сколько-то там дирхемов[6].

Следующая пара…

Богуслав задумался о своем…

Очнулся, когда толпа взревела. Один «тюлень» опрокинул другого и лупил локтем по морде. Опрокинутый вяло отбивался. Недолго.

Пока выволакивали неудачника, на арену выскочили скоморохи. Принялись изображать недавний поединок. Смешно. Однако победитель осерчал. Кинулся на них. Скоморохи прыснули в стороны. Не поймал.

Третья пара… То же колыхание сальных туш.

Богуславу стало совсем скучно.

Толстяк-распорядитель завопил еще пронзительнее. Богуслав глянул: на арене уже не два бойца, а один.

Ага! Добровольцев выкликает. Сразиться с победителем за вознаграждение. Сейчас на арену вылезет подсадной… Самому, что ли, выйти? Богуслав не сомневался, что победит. Слава невелика, вознаграждение и вовсе ни к чему, но хоть размяться…

Пока раздумывал, кандидат нашелся.

Смуглый, худой, не первой молодости.

– Кто такой? – спросил Богуслав у Шамсаддина. Тот шевельнул пухлыми плечами: не ведаю, но уточнил все же: – Наряд у него синдский.

Доброволец встряхнул руками, покрутил головой. Он был раза в два легче противника и на голову ниже.

– Дурак, – сказал Шамсаддин презрительно. – Или заплатили ему много. Сокрушитель его убьет. Поставить за тебя на Сокрушителя, любезный моему сердцу друг?

– Поставить, – кивнул Богуслав. – Полторы сотни дирхемов. На его противника.

– Уверен, мой дорогой господин?

Шамсаддин – жаден, а сумма солидная. Опасается, что в случае проигрыша этих денег ему от Богуслава не видать. Это все равно, что предложить полезному человеку выбрать в подарок какую-нибудь безделицу, а человек вместо серебряной заколки на плащ покажет на саблю дамасской работы.

– Ставь, – подтвердил Богуслав. – Но не хочу злоупотреблять твоей щедростью, друг мой. Позволь в случае проигрыша вернуть тебе деньги.

Шамсаддин запротестовал… для вида. И замахал рукой принимавшему ставки.

Сам он «оставил подарок» на Сокрушителя. Двадцать дирхемов.

Соотношение же стало – двадцать пять к одному. После того как была принята ставка Богуслава. А до того было – один на шестьдесят.

– …Эта арена слишком тесна для двоих! – пронзительным голосом вещал надушенный толстяк. – Кому-то придется ее покинуть, и очень скоро!

Большинство зрителей не сомневались, кого именно выволокут за ноги. Мелкую темную лошадку. А вот Богуслав не был так уверен в результате. Он уже видел, что доброволец – не дурак-подставной, которому посулили денег. Тощий синдец – боец. Если бы бой шел на настоящем оружии, Богуслав был бы уверен в победе синдца. Одного взгляда на его предплечья довольно, чтобы понять: с оружием синдец знаком не год и не десять. Слой жира и мышц не защитит от стали. Но в рукопашной сила и размер могут оказаться важнее. Тем более что по условиям поединков нельзя атаковать глаза, горло и мошонку. Если Сокрушитель схватит синдца, он может одной рукой зашвырнуть его за барьер. Но скорее всего швырять не будет: попросту раздавит.

вернуться

6

Напомню, что дирхем – серебряная монета, средний вес которой – чуть больше 3 граммов. Есть мнение, что ее еще называли ногатой. Не уверен, но то, что в описываемое время дирхем был ходовой монетой и на Руси, и в Скандинавии – исторический факт.