Резко взмахнув саблей, что бы почувствовать себя чуточку уверенней, Фархат молчаливой тенью метнулся следом за Кучлуком…
Ни разу не перебив, выслушал Бекмер сбивчивый рассказ десятника. Только хмурились брови грозного кагана, да мрачнело лицо. Из отправленных на рассвете в лес полусотни воинов вернулся только один десятник Фархат. Да и тот лепетал что-то о демонах лесных чащоб что обернувшись деревьями душат сынов степи словно паук мух.
Присутствующие при этом военачальники качали головами, многозначительно переглядывались, но ни один не посмел вставить слово без позволения Великого кагана. Наконец Фархат закончил свой жуткий рассказ.
Глядя на распростертого у его ног, верного воина, Бекмер лихорадочно думал. Рассказ десятника может смутить умы воинов. Те, кто изначально не верил в этот поход, просто-напросто сбегут следующей же ночью. Казавшееся еще вчера непобедимым, воинство, может развалится так и не достигнув намеченной цели. Надо было срочно искать выход и выход был найден.
— Стража! — громко воскликнул Бекмер. — Взять этого смутьяна и труса.
Дежурившие у входа в шатер воины, немедленно исполнили приказание кагана. Фархат, предчувствуя беду, сжался, но продолжал преданно смотреть на повелителя. Отведя взгляд от горящих преданностью глаз, Бекмер негромко произнес.
— Отрубить ему голову. Немедленно.
По шатру Бекмера пронесся негромкий шелест — все присутствующие разом вздохнули. Фархат вздрогнул, дернулся, пытаясь освободится от державших его стражников. Рот десятника открылся в попытке что-то сказать, но в этот самый миг его голова отделившись от шеи, с тихим стуком упала на устланный мягкими коврами пол. Один из стражников ловко обтер окровавленное лезвие сабли об одежду убитого и низко поклонился кагану.
— Уберите… это, — брезгливо скривил губы Бекмер. — И не забудьте сменить ковры.
Стражники поспешно удалились унося с собой обезглавленное тело. Бекмер поднял глаза на застывших военачальников.
— Это было сделано что бы не допустить слухов. Сообщите воинам, что отправившиеся на разведку натолкнулись на русские дозоры. Скажите, что все они погибли как герои, забрав с собой всех встретившихся им русов.
Бекмер всматривался в лица сидящих подле него людей. Пытливые глаза кагана искали на лицах хоть тень смущения или неодобрения его действиями. Но ни один ни движением бровей не выдал истинных чувств. Бекмер незаметно перевел дыхание. Эти пока у него в кулаке, но вот надолго ли?
Прячась в густой тени вековых деревьев, Василий внимательно осматривал лагерь противника. Ожидаемого, после таинственного исчезновения разведчиков, переполоха не получилось. Василий разочарованно вздохнул. Почти два десятка разведчиков сам порубал, да три десятка леший завел, а хазары словно и не заметили. А может и правда не заметили, подумал богатырь. Вон их сколько — не меньше чем звезд на небе, что им пять десятков. Тут этих десятков и не пересчитать.
Осторожно, стараясь не привлечь внимания шевелением кустов, Василий вернулся на выделенную ему самим лешим, полянку. Лесной хозяин огородил ее заклятиями, и пообещал что даже коли рядом кто пройдет — не заметит.
Туман, радостно заржал встречая пригорюнившегося хозяина. Жуткие зубы весело клацнули возле лица Василия, но тот давно к ним привыкший только отмахнулся — не до тебя мол сейчас.
Не обращая внимания на обиженного коня, богатырь развернул сверток с полученным от Ящера оружием. Ярко блеснул чудесный металл меча, заблестели переливаясь всеми цветами радуги наконечники стрел. Мозолистая крепкая ладонь, нежно погладила тугой лук. Вот и настало время использовать его чудесную силу.
Словно готовясь к священнодействию, богатырь осторожно положил перед собой лук, не удержавшись что бы не послушать басовитого гудения тетивы, и изящные стрелы. Руки богатыря гладили и ласкали оружие заручаясь поддержкой в опасном деле.
Даже Туман замер, затая дыхание наблюдая за погруженным в думы хозяином.
Наконец, широкая грудь богатыря поднялась и опустилась в мощном вздохе. Подошло время испытать силу лука.
Затаясь в густых, непролазных кустах, Василий который час наблюдал за роскошным белоснежным шатром, высившимся далеко в глубине хазарского воинства. Наконец, терпение богатыря было вознаграждено. Вышедший из шатра высокий, статный хазарин, окруженный многочисленной свитой, никак не походил на простого воина. Даже на таком расстоянии, Василий видел как ярко блестят на солнце золотые кольца на пальцах, и драгоценные камни осыпающие рукоять изогнутой сабли.