— Ребята! — позвала она, сложив трубочкой ладони. Где-то в лесу отозвалось эхо.
Митраша свистнул. Настёнка заметила их и, как коза, соскочила на полуостровок.
— Да это сомина! — захлопала она в ладоши.
Но ребята никак не могли вытянуть его. Рубаха на спине Митраши намокла от пота.
— Вы с ума сошли, — закричала Настёнка, — ослабьте леску, сейчас порвёт! Его так не выбросишь из воды. Погодите!
Она быстро скинула юбку, связала её ленточкой из косички. Получился сачок.
— Подтягивай ближе, а мы с Васей будем подсаживать, — приказала она Митраше.
Сом был молодым, но весил не меньше четырёх килограммов.
К костру пришли победителями.
Настёнка ловко разделала рыбину, порезала на куски и опустила в кипящую солёную воду. Игонька старательно подбрасывал в костёр хворост. А из котелка уже пахло ухой.
Все ели с удовольствием, хотя сом и отдавал тиной. Настёнка посолила оставшуюся часть рыбины и сложила её в пустой котелок. Ребята уже стали укладываться на ночлег, когда услышали не то свист, не то стон. Все примолкли, придвинувшись ближе к костру. Лес обступал их стеной.
Игонька с опаской поглядывал по сторонам. Мерещились ему зелёные волчьи глаза. Мальчик жался ближе к костру. Но, когда долго смотришь на огонь, темнота потом кажется ещё чернее. Мальчик подсаживался ближе к Митраше. Ему казалось, что только тот один ничего не боится. Вот он встал и смело пошёл в тёмный лес за хворостом. Напоил жеребёнка, подстелил ему свою тужурку. Митраша был самым сильным и рослым.
— Спите. Дежурить по очереди будем. Первый я, потом Вася, а к утру его сменит Настёнка, — скомандовал Митраша.
— А Игонька? — спросил Вася.
— Игонька — маленький. Пусть отдыхает.
Никто не стал спорить.
— А может, в этом лесу тоже есть богатырь-трава? — моргая слипающимися глазами, проговорил Вася. Ему не хотелось утром чуть свет снова отправляться в дорогу.
— Спи уж, сказано тебе: трава в ущелье за меловыми горами растёт, — ответил Митраша.
Но Вася не унимался, и тогда Настёнка проворчала, натягивая на голову короткое своё пальтишко:
— Митраш, раз ему не спится, пусть первым и дежурит.
Вася поскорее закрыл глаза. Ему вовсе не хотелось сидеть одному у затухающего костра.
А Митраша накрыл Игоньку мамкиным платком, который он захватил с собой, а сам сел поближе к огню. И снова все услышали загадочный звук. Игонька зажмурился. Васятка пугливо вздрогнул. Настёнка приподнялась на локте, настороженно прислушиваясь. Даже у Митраши по спине побежали холодные мурашки.
— Кто его знает, какие здесь звери водятся, — проговорил Вася дрожащим голосом так тихо, будто боялся разбудить лес. — Пойдёмте на тот полуостровок ночевать, где рыбу ловили. Он высокий, и от берега далеко, и хвороста для костра сколько хочешь.
Ребята быстро забросали костёр землёй и перешли на полуостровок. Здесь они почувствовали себя в безопасности и скоро уснули, тесно прижавшись друг к другу. Уснул и Митраша, сморённый усталостью. Только Синеглазка не мог угомониться. Полуостровок явно пришёлся ему не по вкусу.
В ночной тишине раздался чей-то жалобный стон. Митраша проснулся, тихонько позвал Синеглазку — тот не откликался. Мальчик осветил полуостровок фонариком — жеребёнка не было. Проснулись остальные ребята, всполошились. Где искать: кругом ночь, темнота, незнакомый лес, звук, похожий на стон… Ребята замерли.
— А может, это Синеглазка плачет, на него волки… — Игонька не договорил. Его круглые глаза налились слезами.
— С вечера так же кто-то стонал, а Синеглазка был с нами, — попыталась успокоить мальчика Настёнка.
— Тогда не так… — стоял на своём Игонька.
— Поддерживай огонь и никуда не отходи, — приказал Митраша. Видно было, что он принял решение.
— Фонарик, палки берите — и за мной! — скомандовал Митраша и первым перескочил на берег.
Стон повторился. Теперь он был ближе, слышнее. Лучик фонарика терялся в гуще деревьев. Он едва прорезал темноту. Ребята вышли к маленькой полянке, поросшей высокой болотной травой.
Митраша сразу понял, что здесь гибельное место, трясина.
— Ни с места! — закричал он.
Луч фонарика обшарил поляну и вдруг замер. Все увидели жеребёнка. Трясина медленно засасывала его. Ребята смотрели на Синеглазку. У Митраши на лбу выступили капельки пота. Он лихорадочно думал, как спасти жеребёнка.