— Э, нет! — засмеялся воробей. — Этак ты меня обманешь. Себе ты меру насыплешь пополней, а мне с недосыпкой.
— Ну, тогда так давай: я буду себе насыпать, а ты себе. И выйдет без обмана.
— Ты, брат, всё хитришь. Мне и пустую-то воловью шкуру не поднять. Давай лучше так: тебе зерно, мне зерно — и выйдет по справедливости…
— Ну ладно, — согласился медведь.
Воробей начал делить. Разделили всё просо, осталось одно зёрнышко.
— Это моё! — закричал воробей.
А медведь заревел на весь лес:
— Нет, моё!
И начался тут между ними спор. Спорили, спорили, а толку не добились.
— Ну, брат, вижу, ты ограбить меня хочешь! Я делил, мне — и лишнее зерно, — сердито чирикнул воробей и полетел с жалобой ко льву.
— Ты зачем ко мне? — спрашивает его царь зверей.
Воробей рассказал ему о своей беде.
— Не печалься, в обиду тебя не дам! — рявкнул лев.
Кликнул лев своих помощников — волка и лису, рассказал им о жалобе воробья и спросил:
— Скажите, верные мои слуги, как лучше решить это дело?
— Спорное зёрнышко надо разделить пополам, одну половину отдать медведю, а вторую — воробью, — сказал волк.
Лиса покосилась на волка и сказала сладким голосом:
— Повелитель, дозвольте мне слово молвить.
— Говори, говори!
— Слова брата моего, волка, мудры. Спорное зёрнышко нужно разделить между спорщиками, но остальное просо я бы отдала великому льву. Если не справедливы слова мои, прогоните меня с глаз долой! — Лиса скромно потупилась и отошла в сторонку.
— Не зря, рыжая, тебя хитрой зовут. Ловко решила спор, — затрясся от смеха лев. — А теперь скажи, кого позвать просинку делить?
— Позови, царь, синицу, у неё клювик тонкий, она и расшелушит, — отвечала лиса.
— Так и будет! — повелел лев и тут же послал коршуна за синичкой, а волка — за спорщиками.
Прилетела синичка, расшелушила просинку, одну половинку шелушинки отдала медведю, другую — воробью, ядрышко съела сама и полетела на конопляничек по своим делам.
А пока синичка делила просинку, волк с лисицей весь урожай уволокли в амбары льва. И остались медведь с воробьём ни с чем.
Дочь пастуха
Опустилось за рощу солнце, и каждый листочек на дереве вспыхнул багрянцем. По улице села промчались на лошадях в ночное колхозные ребятишки. В клуба́х розовой пыли не были видны босые ноги. Зато головы мальчишек гордо вскинуты, как у сказочных чудо-богатырей.
На лугу возле Мокши ребятишки стреножили лошадей, пустили их пастись, а сами шустрой ватагой побежали к пригорку, где простёр ветви могучий дуб и белела стройная берёзка. Между деревьями бил студёный родничок. Это было любимое место ребят. Здесь они всегда разводили костёр. Не прошло и пяти минут, как вспыхнуло пламя, затрещали сухие ветки. Ввысь поднялись стайки искорок. А с неба им навстречу потянулись голубые звёздочки.
Ребятишки долго смотрели на огонь. А когда оглянулись назад, даже поёжились от страха: в отблесках костра всё вокруг показалось незнакомым. Тени от прибрежных кустов то смирно лежали на траве, то подскакивали к самому небу, то падали на землю и, снова удлиняясь, ползли к костру… В одну минуту припомнились мальчишкам все страшные сказки, какие только слышали они.
А тут ещё затрещали кусты. И одна из теней превратилась в старика лесовика с кудлатой головой и лохматой бородой и начала двигаться к костру. Мальчишки замерли.
Вот тень подошла ближе.
— Ну что, воробьи, затихли? — знакомым голосом проговорил лесовик.
И ребята узнали колхозного конюха деда Прохора. Сразу все задвигались, зашумели.
Старик присел к огоньку, раскурил от уголька трубку. Поворошил палочкой костёр.
— Поспела картошечка… Угостите гостя ночного?
— А как же, дедушка Прохор! — откликнулось несколько голосов.
Только тот, кто ходил в ночное, знает, как вкусна печёная картошка, когда на корочке ещё тлеют угольки. Ребята перекидывают дымящиеся картофелины с руки на руку, обжигаются.
Дед Прохор отведал угощения, наклонился над родничком, попил с ладоней студёную воду да и присел возле костра, опершись на корявый ствол дуба. Старик задумчиво смотрел на берёзку.
Один за другим мальчишки подсаживались к деду. Старик знал, что сейчас детвора будет просить его рассказать что-нибудь, и думал, какую сказку расскажет им сегодня.
Шустрый рыжий мальчонка, сынишка тракториста Степана, осторожно тронул старика за рукав:
— Дедусь, а кто посадил у родничка дуб c берёзой?