Выплыла луна на синее небо, засверкали ясноглазые звёздочки, и сосны нежно заголубели под их лучами. Потянуло свежим ветерком. Молодой охотник вышел к небольшому лесному озеру.
На берегу озера Байка увидел удивительный шатёр, свитый из пёстрых лесных цветов. Под шатром сидела сама Вирьава — строгая хозяйка леса.
Охотник осторожно опустил лосёнка у ног Вирьавы.
Вирьава склонилась над лосёнком, приложила к его ранам платок, сотканный из лепестков лилий, и раны тотчас зажили. А лосёнок вдруг превратился в прекрасную девушку.
Длинные волосы окутывали её до пят тяжёлыми золотыми волнами, ясные глаза, как летнее небо, ласково смотрели на Байку. «Ты мне люб, и я никогда не забуду тебя», — говорили они.
— Матушка, это он спас меня от смерти, — прошептала Цяцяня. — Злодейка Ватыркай хотела утащить меня, чтобы выдать замуж за своего сына Куеньбря́. Но этот юноша вовремя пустил свою меткую стрелу, и Ватыркай еле унесла ноги.
Добрый материнский взгляд подарила Байке владычица леса.
— Потешим нашего гостя лесными диковинками, — сказала Вирьава и взмахнула платком.
Тотчас кувшинки, что тихо дремали на широких листьях, вытянули головки и превратились в прекрасных девушек. Они легко зашагали по озёрной глади к берегу и хороводом закружились вокруг озера.
А над ними роем вились светлячки-фонарики.
Воздух дрожал от мелькающих огоньков, словно в темному ночи ворвались живые звёздочки.
Вирьава хлопнула в ладоши, и в пляс пустились все: щёголи-мухоморы, румяные землянички, стройные сосны и длиннокосые берёзки.
Но вот небо начало бледнеть, где-то за лесом махнула красным платочком зорюшка, порозовели вершины деревьев.
Вирьава подала знак — озёрные красавицы вновь обернулись обыкновенными жёлтыми кувшинками, румяные землянички спрятались в густой траве, скрылись в чаще леса мухоморы. Замерли стройные сосны и белые берёзки.
Вирьава подошла к охотнику:
— А теперь прими от меня, добрый молодец, подарок. — Хозяйка леса вырвала тростник и ловко вырезала из него дудочку. — Когда будет очень трудно, заиграй на ней. Помогу тебе.
— Спасибо, Вирьава. Буду беречь твой подарок и не потревожу тебя без крайней надобности, — ответил Байка.
Взгрустнулось Цяцяне, не хотелось ей так быстро расставаться с Байкой.
— Матушка, дозволь мне гостя до ближней рощи проводить? — попросила она Вирьаву.
Взглянула царица леса в синие глаза дочери и отказать ей не смогла:
— Ступай, только не задерживайся.
Обрадовалась Цяцяня. Накинула на плечи лёгкий платок из нежных лепестков шиповника и пошла рядом с Байкой по узкой лесной тропинке.
— Ты уйдёшь и никогда не вернёшься сюда… — грустно сказала девушка.
— Нет, Цяцяня, моё сердце снова приведёт меня сюда.
— Когда ждать тебя? — спросила девушка.
— Завтра на этом месте и в этот же час, — ответил Байка.
Долго смотрела Цяцяня вслед скрывшемуся за деревьями Байке. Не слышала девушка, как подкралась к ней злая колдунья Ватыркай. Накинула Ватыркай на девушку частую сеть, по рукам, по ногам её опутала.
— Ну, вот, голубушка, теперь не вырвешься.
Взвизгнула Ватыркай по-кошачьи, и тут же к ней на крылатом коне спустился её сын Куеньбря.
Только старый ёж да деревья видели, что случилось с Цяцяней.
— Милый ёж! — крикнула Цяцяня. — Расскажи Байке и моей матушке всё, что видели твои глаза.
Куеньбря бросил девушку на седло, сжал бока коня кривыми ногами. Поднялся конь птицей к облакам.
Ударилась Ватыркай оземь, превратилась в чёрного ворона и полетела вслед за сыном.
Страшное подземелье
Цяцяня очнулась в мрачном подземелье. Сырые стены, мохнатые от плесени, дышали на девушку холодом. Огромные пауки спускались на своих толстых тенётах и волосатыми лапами шевелили пушистые волосы девушки.
Возле двери Цяцяня увидела безобразную старуху в грязных лохмотьях с длинными костлявыми руками. Дочь Вирьавы похолодела от взгляда её круглых вороньих глаз. Это была колдунья Ватыркай.
Цяцяня увидела безобразную старуху в грязных лохмотьях, с длинными костлявыми руками.
— Проснулась, красавица. Ах, как я рада! — зашепелявила старуха. — Теперь послушай меня, я ведь добра тебе хочу. Покорись моему сыну. Ты умная и красивая, я знаю, ты не хочешь сгнить в этом сыром и холодном подземелье. А если будешь противиться, ничто не спасёт тебя.