исповедания *); но, во-первых, духовные считали себя в праве не слушаться никаких
конституций на том основании, что церковь выше государства, а во-вторых, эти
конституции, по самым правам польским, могли относиться только к дворянскому
сословию. Дворянин православной веры мог в своем имении или старостве построить
церковь, монастырь, покровительствовать духовным, впрочем, с опасностью
подвергнуться наезду какого-нибудь соседа, возбужденного католическим
духовенством; но там, где владелец католик и не благоприятствует веротерпимости,
там подобные конституции не могли иметь ровно никакой законной силы, ибо и
совесть, как честь и жизнь хлопов, зависела
*) Ист. взв. о вози, в Польше ун., 85—89, 101—110.
33
от произвола пана. А так как панов католической веры со дня на день становилось
больше, чем православных, то, значит, эти конституции давались в полной
уверенности, что они не могут остановить стремления лишить русских
своенародности. Владельцы захватывали церковные имения, приписанные к тем
храмам или обителям, которые находились на земле их вотчин или староств х);
обращали насильно православные церкви в унитские *); нередко толпа шляхтичей,
живших у пана, врывалась в монастырь, разгоняла и мучила иноков, принуждая к унии:
их заключали в оковы, вырывали им волосы, томили голодом, иногда же топили и
вешали. Тогда жиды, смекнув, что в новом порядке вещей можно для себя извлечь
новые выгоды, убедили панов отдать в их распоряжение, вместе с имениями, и церкви
гонимого вероисповедания 3). Жид брал себе ключи от -храма и за каждое
богослужение взимал с прихожан пошлину 4), не забывая при этом показать всякого
рода нахальство и пренебрежение к религии, за которую некому было вступиться.
Часто люди, изнуренные работою и поборами, не в состоянии были платить, а
священники, не получая содержания и притом терпя оскорбления от лендов,
разбегались; тогда приход приписывали к унитской церкви; православная церковь, если
не нужно было обращать ее в унитскую, уничтожалась, а вся святыня переходила в
руки жидов. Римско-католические духовные подстрекали отдавать православные
церкви на поругание, думая этим скорее склонить народ к унии.
В городах одни католики были выбираемы в должности 5) и, в качестве членов
городского начальства, потакали римско-католическому духовенству и допускали
распоряжения, стеснительные для православия. В Червоной Руси, земле, издавна
присоединенной к Польше, православные еще до унии подвергались стеснениям; но со
времени унии во Львове запрещено было православным не только участвовать в
муниципальном совете, но даже торговать и записываться в ремесленные цехи 6). Не
дозволяли хоронить православных с христианскими обрядами; священник не смел
идти к больному с дарами; наглость львовских католиков и унитов доходила до того,
что толпы врывались в церковь во время богослужения. В Луцке в 1634 году ученики
иезуитского коллегиума и польские ремесленники, ободряемые ксендзами, бросились
на монастырь православного крестовоздвиженского братства, прибили и изувечили
палками и кирпичами монахов, учителей, учеников, нищих, живших в богадельне,
ограбили казну братства, потом, с благословения иезуитов, разбивали дома, били,
увечили хозяев и нескольких человек убили до смерти; наконец, оставаясь без
преследования за свои поступки, величались своими подвигами, называя их
богоугодными делами 7). В Киеве насильно обратили большую часть церквей в
унитские, и в том числе св. Софию и Выдубицкий
*) Ист. изв. о возн. в Польше ун., 70.
*) Hist. Ъеи. cos. pol., 24.
3)
Пам. киев. коми,, I, 2, 99.
4)
Pam. do panow. Zygm. III, WI. IV, i J au. Kaz. 254.
5)
Описание, киев. Соф. соб. и Ист. киёв. иер., 159.
6)
Истор. изв. о возн. в Польше ун., 71.
~) Памят. киев. коми. I, 1, 241—242.
Н. КОСТОМАРОВ, КНИГА IV.
о
34
монастырь. Михайловский монастырь долго оставался в запустении *). По всей
Руси в судах и трибуналах накопилось тогда бесчисленное множество религиозных
процессов. Иезуиты настраивали католиков и унитов подавать на православных
доносы, обвиняющие их в хулении римско-католической веры. Обвиняемых заключали
в оковы, подвергали мучениям пыток, под которыми иные умирали, и всегда почти,
если обвиненному удавалось перенести муки и просидеть несколько лет в