2)
Ворон. акты. I, 100—102.
108
говорит украинская летопись,—детей козацких в котлах варили, жонкам перси
деревом вытискали» *). То же повествует другой летописец: «что мучительство
Фараоне против ляшскому тиранству? Детей в котлах варяху, женам сосцы древием
изгнетаху п иная неисповедимая творяху беды» 2). Об этих варварствах того времени
сохранилось известие и в великорусских актах: «Польские и литовские люди их
(украинцев) христианскую веру нарушили и церкви их, и людей сбирая, в хоромы
пожигают, и пищальное зелие, насыпав им в пазуху, зажигают, и сосцы у жен их
резали, и дворы их и всякое строенье разорили и пограбили» 3). Козаки уже не в силах
были шевельнуться: они сами стали почти хлопами. «Ни чести им, ни славы не было,
— говорит украинский летописец *),—беда их сталась хуже турецкой неволи;
полковники и все старшины шляхтичи обращались с ними как с рабами приказывали
топить себе печи, ходить за лошадьми и собаками, чистить дворы свои. То же делали с
ними старосты и подстаросты». Польский летописец 5), согласно с этими известиями,
говорит: коммиссары и полковники гирисвфивали козацкое жалованье, обращались с
козаками, как с своими хлопами, обогащались на счет Козаков, а между тем,
уменьшение козачества дало вольный проход татарам в земли Речи-Посполитой». В
1640 году, в феврале, крымские татары ограбили целый край около Переяславля,
Корсуня, и обширные владения Вишневецких: забирали людей и скот, сомсигали села,
города, замки, дворы и возвращались домой, не опасаясь погони за собою, и хотя
коронный гетман Копецпольский, узнав об этом не в пору, и явился с войском, но уже
не мог догнать татар, которые увели с собою до тридцати тысяч пленников и унесли
мнозкество добычи. «Такую-то пользу Речь-Посполитая получила от укрощения
Козаков: одно несчастие народа. Прежде козаки охраняли край от татар, и стоили
малых издержек; теперь же приходилось дерлиать наемное войско с большими
издержками. Все это делалось в угоду украинским старостам и дедичным владельцам,
которые, допустив к себе жидов, отдавали им в аренду, ради прибытка, все, и в том
числе церкви; лсиды держали у себя ключи от церквей, и всякий, кто имел надобность
совершать брак или крещение, долясев был платить зкиду-арендатору. Впоследствии
это до того стало омерзительно хлопам, что они, соединившись с козаками,
взбунтовались и омыли тамошние края шляхетскою кровью». То же говорит один
римско-католический священник, написавший в 1648 году нравоучительную брошюру
для своей паствы, испытавшей уже мстящую руку Богдана Хмельницкого.
«Увлекаемые непомерною роскошью, распространившеюся во всей Польше, паны
утесняют бедных подданных, продают их в работы жидам, отдавая им в аренды
имения, а в Украине не дозволяют схизматикам вступать в брак и крестить младенцев,
не заплатив зкиду особого налога; а это особенно дурно потому, что жиды ищут
детской крови» е).
’) Лет. Сам., 5.
2)
Иет. о лрез. бр.
3)
Ворон. акты., I, 100—102.
4)
Ист. о през. бр.
5)
Раш. do pan. Zygm. III, I, 225.
6)
Fawor niebiesky Lublinu okazany.
109
Коронный гетман Конецпольский, вместе с французским инзкенером Бопланом,
отправился в Кодак и оставался там целый месяц, пока крепость не приведена была в
оборонительное положение х). Козаки были призваны посмотреть на укрепления.
«Каков кажется вам Кодак?» спросил их насмешливо коронный гетман.-—«Что
человеческими руками созидается, то человеческими руками разрушается», отвечал
ему по-латыни 2) Чигиринский сотник Богдан Хмельницкий.
О козацких морских походах мы находим известия под 1638—1639 гг. у восточных
писателей. Начальник арсенала Киайя-Пиале вместе с кафинским беглербегом напали
на козацкую флотилию из пятидесяти трех чаек, на которых было 1700 человек. Турки
загнали их в устье Кубани, загородили им устье, пригласили из Керчи еще несколько
перевозных судов турецких и так приперли Козаков, что пятьсот из них легли на месте,
пять чаек досталось туркам, остальные козаки убежали в Кубань; но турки,
вооруживши своими людьми взятые козацкия чайки, вошли в реку и нанесли козакам
такое поражение, что уцелело их только двести пятьдесят; тридцать чаек Пиале привел
в Константинополь с пленными козаками. Султан Мурад отправил его по вестям к
Очакову, откуда пришли слухи, что на острове Тендре проявилось десять козацких