Чем выше на иерархической лестнице находятся церковные теологи, тем запутаннее они изъясняются. Кардинал Ратцингер пытается перенести эту нарисованную картину из будущего в далекое прошлое. Вот его комментарий:
«Папа идет впереди других, дрожа и страдая от тех ужасов, которые его окружают, В развалинах лежат не только здания города — весь его путь пролегает по трупам убитых. Путь церкви также рассматривается как крестный путь. В этой картине можно увидеть всю историю столетия — столетия мучеников, столетия мировых войн и многих локальных конфликтов… При этом фигура папы играет особую роль. В многотрудном его восхождении на гору мы спокойно могли бы увидеть и соединить работу многих пап. В видении его святейшество и мучеников убивают на улице. Мог ли святой отец не понять это как указание на собственную судьбу, когда после покушения 13 мая 1981 года распорядился явить миру текст третьего секрета Фатимы? Побывав на грани жизни и смерти, он охарактеризовал свое спасение следующими словами: «Рука Богоматери остановила полет пули и задержала меня на пороге смерти» (из высказывания папы от 13 мая 1994 года). То, что «мано матерна» — рука матери — по-иному направила полет пули, показывает еще раз, что «не бывает неизменных судеб, что вера и молитва являются силой, способной повлиять на ход истории, и что в конце концов молитва оказывается сильнее патронов, а вера — могущественней целых дивизий».
Все, что здесь представляется общественности, — всего лишь предположение. Полуразрушенный город переправлен в позапрошлое девятнадцатое столетие, не погибшие при покушении жрецы и служители церкви превращены в мучеников прошлого, огненный меч признан земным творением, а пуля, которая не убила папу, отклонена Девой Марией. И впервые третий секрет Фатимы был прочитан папой именно после покушения 1981 года, хотя уже в 80-м он публично о нем высказывался!
Как такое могло произойти? Богоматерь должна была лично передать детям в Фатиме свои видения. Что же на самом деле там произошло в 1917 году? И как передавались эти послания от Богоматери? Что было в первом и втором секретах, если третий настолько фальсифицирован?
Все зависит от воображения — скажут одни. Другие сошлются на искажение самой истории церкви, нередко имевшее место в XX веке. Но давайте по порядку.
То, что Святое писание Ветхого Завета полно недостойных метафизического божества противоречий и создавалось в разные времена разными авторами, легко уяснить с первых же его строк. Христианский мир основывается на Библии. Вспомните: сочинение Ветхого и Нового Заветов должно было иметь одних и тех же инициаторов. Если верить теологам, Бог заключил особый договор с народом Израиля (см. прим.11). В соответствии с этим Новый Завет является продолжением Старого. Но кто составил Новый Завет? Кто его автор? Столь дорогой нашим сердцам Боже?
Да простит меня читатель, я приведу отрывок из моей предыдущей книги. Речь идет о начале невероятной истории с Фатимой [39].
Каждый верующий убежден, что Библия содержит слово Божье. Что же касается Евангелий, то существует народное убеждение, что спутники Иисуса из Назарета могли вместе с ним создавать эти речи, жизненные установки и высказывания, выступив как бы соавторами своего учителя. Считается, что евангелисты пережили странствия и чудеса своего «патрона» вместе с ним и позже поведали обо всем в своих хрониках. Эти хроники получили название апокрифов.
Но любой теолог, даже с незаконченным высшим образованием, подтвердит, что все не так просто: апокрифов, которые так часто эксплуатируются в теологическом пустозвонстве, на самом деле не существует. А что же есть? Копии, причем все без исключения созданные в промежутке между IV и X столетием, но уже нашей эры. Эти 1500 копий, в свою очередь, являются копиями с уже иных копий, и ни одна из них не совпадает с какой-либо другой.
Насчитывается более 80 тысяч расхождений. Поразительно, но нет ни одной странички этих так называемых апокрифов, где не обнаружилось бы каких-то нестыковок и противоречий! Копии постоянно переписывались очередными авторами и изменялись в соответствии с велением времени.
В этих библейских текстах кишмя кишат легко распознаваемые ошибки. Известнейший апокриф — Синайский кодекс (как и Ватиканский кодекс) — возник в IV веке. В 1844 году он был найден в монастыре на Синае. Не менее 16 тысяч исправлений, сделанных по меньшей мере семью корректорами, претерпел этот документ! Некоторые места правились по многу раз и исправлялись все новыми «корректорами» и «редакторами».
Профессор Фридрих Делич, известный специалист в этой области, нашел в апокрифе… 3000 описок! [46]
Все это становится понятным, если принять во внимание, что ни один из евангелистов не был современником Иисуса. И напротив: ни один из современников Иисуса не оставил личных свидетельств о нем. Только после разрушения Иерусалима римским императором Титом (39–81) в 70 году кто-то начал распространять тексты о Христе и «его команде». Евангелист Марк создал свое творение самое раннее через сорок лет после того, как Учитель принял крестные муки. Уже в первые столетия христианства столпы церкви были едины во мнении, что апокрифы — фальшивка. Совершенно открыто они говорили о вставках, подделках, выброшенных и улучшенных местах, исправлениях, исключениях. Словесная эквилибристика продолжалась долгое время. Цюрихский специалист, доктор Роберт Кель пишет: «Часто случалось, что одно и то же место правилось в тексте первым корректором одним образом, а вторым — другим, в зависимости от того, какая в то время догма царила в соответствующей религиозной школе. В любом случае, в результате бесконечных исправлений — зачастую спланированных — возник полный текстовой хаос» [47].
Вот как на самом деле обстоит дело с тем, во что верующие верят безоглядно (да простят мне здесь читатели невольную тавтологию). Но каким образом связана с этим Фатима? — спросите вы. В Фатиме людям являлась Богоматерь, мать Иисуса Христа. Она явила там детям свой лик, она передала им свое послание — три секрета. Как же христианство пришло к Богоматери?
Все началось с церковных соборов. В 325 г. н. э. император Константин (ок. 274–337) созвал первый собор молодого христианского мира в Никее. Способы, при помощи которых император изыскал 318 епископов, не имели с религией ничего общего. То была чистой воды политика. Сам Константин, к тому времени еще некрещенный (он крестился на смертном одре), лично председательствовал на соборе. С чисто императорской непосредственностью он дал понять, что его воля приобретает силу церковного закона.
Архипастыри посчитали некрещеных как «универсальную паству», которая, что само собой разумеется, участвовала во всех голосованиях. При этом Константин довольно слабо разбирался в учении Иисуса. Ему больше был по душе солнечный культ Митры — древнеперсидского бога света. И еще долго, даже в христианские времена, Константин изображался на монетах как «непобедимое солнце». Император когда-то присвоил свое имя Византии — старому греческому городу купцов — и затем сделал Константинополь (теперь уже Стамбул) столицей Римской империи. Пренебрегая христианской скромностью, Константин приказал возвести огромную колонну, на которой сверху поставили скульптуру императора с непобедимым солнцем. Конечно, похвально, что Константин отменил институт рабства, жаль только, что вслед за тем он приказал, чтобы пойманным на воровстве рабам заливали в рот расплавленный свинец. И еще он разрешил родителям в тяжелую годину продавать собственных детей.
Какими же церковно-политическими решениями руководствовался этот «паша»? До Никейского собора Бог и Христос, по мнению еретика Ария Александрийского, были не тождественными, а только схожими. Константин же вынудил собор осудить арианство как ересь и признать единосущность Бога Отца и Бога Сына.