Если идти наперекор всем обстоятельствам, их глубинные причины всегда всплывают на поверхность - иногда вовремя, а иногда слишком поздно. Эта мысль ворвалась в сознание Арлиана вместе с ужасом, отчаянием и досадой. "Почему я не телепортировался на центаврианскую базу вместе со Стрином и Лилландом, как только канал стал дестабилизироваться? Или, в конце концов, не прыгнул вместе с капитаном в какой-нибудь камень на той планете у границы зоны отсутствия связи? Зачем я нарушил все инструкции и пошел на такой риск? Зачем мне эта зона, в которой уже исчезла экспедиция Тикроуна? Потому что я его знал и считаю своим долгом использовать все шансы, чтобы его спасти? Или... или все-таки потому, что сам стремился туда - туда, где нет гиперсвязи, а есть что-то новое и неизведанное? Ведь иначе... опять замена универсальной протоформы на базе... отдых где-нибудь в газовых облаках на Юпитере или Нептуне - там красиво, конечно, но пусто и тошно, а потом... Наблюдение за возрождением микробов и водорослей на Земле? Или командировка в системы Змееносца, Ориона или Лебедя, чтобы манипулировать аборигенами в роли ангела? Или к рыбам на Персей - готовить атмосферу к перемещению жизни на сушу? Или просто летать... летать...летать и искать, где еще можно первичных бактерий заселить? Иногда общаться с такими же унылыми душами - парой слов и энергетических потоков перекинуться и дальше лететь... Или рядом с капитаном сидеть в камне на безжизненной планете, ждать, когда прилетят и заберут, и от скуки мегалиты собирать, если энергия останется? А здесь... ведь был же все-таки тот аномальный сигнал в 4921-м, похожий на проявление высокоразвитой биологической жизни, когда экспедицию Тикроуна отправили. Прежде чем связь с ним прервалась, он сообщал о сильной тахионной буре и не успел телепортироваться, тоже, наверное, до последнего момента надеялся... И теперь то же самое - тахионно-мюонный шторм, энергетический кокон поврежден, и нет ни запаса энергии, ни гиперсвязи. Остается экстренная телепортация - во что угодно - камень, астероид, комету, но ведь ничего в пределах досягаемости нет, только взбесившиеся частицы. Не может быть, я не могу просто так исчезнуть, ведь не за этим меня тянуло сюда от скучной протоплазменной жизни. Нет, нет, не..е...ет!!!"
Разум угасал вместе с полевой протоформой, растворяющейся в плазменном вихре. Волны страха начали отдаляться, сменяясь покорной опустошенностью и обреченным созерцанием переливающихся всеми цветами радуги всполохов...
Внезапно ужас вернулся, но он был уже каким-то другим, чужим и отдаленным. Вместе с ним пришла боль - не возмущение от смятия протоформы, а именно боль... он ощущал что-то подобное, когда в 4670-м возвращал к жизни упавшего со скалы дикаря на шестой планете гаммы Змееносца, но сейчас это чувство, захлестывающее сознание волнами животного насилия, злобы и страха, было во много раз сильнее и страшнее,
"Это бред, галлюцинации - наверное, вот так и ощущается распад, который у белковых существ называется смертью", - промелькнула горькая мысль, тотчас же сменившаяся надеждой. Это не могло быть бредом, потому что он отчетливо чувствовал приток энергии и открывающийся канал для прыжка.
"Квантовый прыжок с резонансным встраиванием сознания может совершаться в любой находящийся в пределах досягаемости объект живой или неживой природы, обладающий элементами кристаллической или квазикристаллической структуры... Биологический организм, находящийся в состоянии экстремального возбуждения, панического страха или агонии излучает колебания, расширяющие зону доступности прыжка и облегчающие резонансное встраивание сознания. Данный эффект широко используется в подконтрольных мирах для манипулирования биологическими организмами", - всплыли в памяти слова инструкции по квантовым трансформациям.
Медлить и размышлять об источнике спасительного сигнала не было времени. Арлиан сконцентрировал остатки энергии в единый пучок. Преодолев отвращение, он настроился на чужие волны, хватаясь за них как за натянутую струну, а потом погружаясь в их упругие вибрации.
Открытие тахионного канала... Концентрация на источнике... Прыжок... Разноцветные всполохи и вихри... Волны света и тьмы, сменяющие друг друга в бешеном калейдоскопе... Торможение...
Боль, раздирающая на части новое тело. Большая голова с четырьмя отростками, две верхних конечности, две нижних и еще две каких-то промежуточных, которые могут быть и теми и другими. И туловище, в котором застряли три куска металла, и еще два сквозных отверстия, из которых льется горячая терпкая жидкость.
Чужая душа, покидающая это вместилище со смешанным чувством отчаяния, злобы и жажды мести. "Будьте вы прокляты! Я еще вернусь и буду вас убивать... мы уничтожим всех приспешников дьявола и возродим мир, основанный на добре и единстве с природой. Больно... как больно... больше нет сил..."
Арлиан сосредоточился на источниках боли и разрушения. Повреждение кровеносной системы становилось несовместимым с жизнью, если немедленно не остановить кровопотерю. Концентрация плазмы... коагуляция... восстановление разрушенной артерии... Теперь два предмета, застрявших в органе дыхания. Плазменно-тахионный импульс... смещение металлических объектов... капсулирование... восстановление разрушенной системы альвеол...
Необходимость экстренной борьбы за жизнь отступила, сменившись тревожными мыслями: "Что это? Убийство одного разумного существа другим? Ведь это... первобытный мир, подобный тому, который был у нас две с половиной тысячи лет назад, когда наши предки чуть не уничтожили сами себя и всю нашу родину. Да, ведь тогда тоже было такое оружие, убивающее маленькими кусочками металла - не самое страшное и разрушительное, но именно им пользовались чаще всего..."
Наполнив конечности протоплазмой, он со стоном приподнялся. Перед ним открылись коричневые камни, небольшие деревья с синей листвой и грязно-лиловое небо, на фоне которого возвышались два существа, держащих в верхних щупальцах металлические предметы с цилиндрическими стволами. В следующее мгновение раздались резкие хлопки, и жгучая боль вновь пронзила тело в четырех местах.
- Живучий, гад! - послышались каркающие слова. Арлиан понял их смысл той частью мозга, которая одновременно принадлежала этому миру и стала частью его сущности.
"Притвориться мертвым", - подсказала эта часть, и он застыл на земле, закрыв глаза и одновременно концентрируя энергию на восстановлении тканей.
- Они там! У них гранатомет! - истошно закричало одно из существ.
Щелкнуло несколько выстрелов, а потом в том месте, откуда только что доносились голоса, раздался оглушительный взрыв, заполняющий пространство горячей упругой волной, комьями земли и каменным крошевом. Арлиана подбросило вверх, перевернуло и снова швырнуло на землю в нескольких шагах.