Если члены правящей элиты в Невали-Чори в 8000 году до нашей эры действительно знали о геомифической связи между земным горизонтом и небесами, то каким образом они могли интерпретировать эту связь? Можно ли предполагать, что они были знакомы с основными положениями месопотамского мифа творения за 5500 лет до того, как он был впервые записан на глиняных табличках на равнинах Древнего Ирака?
Врата Бездны
Один из возможных ключей содержится в фрагментах астрологического текста, который обычно рассматривается как дополнение к мифу творения и который, по всей видимости, связывает миф о Тиамат с определенной областью небесного горизонта. При описании триумфа Мардука над Тиамат в тексте говорится, что он «завоевал ее… и поместил у Врат Бездны… чтобы деяния Тиамат не были забыты»{721}.
Что же это за Врата Бездны, рядом с которыми, по всей видимости, стоял какой-то страж или часовой? По всем признакам это определенная область ночного неба — но какая?
Выяснилось, что «Бездна» было одним из имен самой Тиамат. Зная об этом, переводчик и комментатор месопотамского мифа творения Л. У. Кинг (девятнадцатый век) предположил, что «звездный страж был поставлен Мардуком для того, чтобы сдерживать воды Бездны»{722}, что можно считать ссылкой на потоп, при помощи которого Тиамат угрожала уничтожить землю в качестве мести за убийство Апсу и его спутника Мумму. Таким образом, поставленный Мардуком страж, вероятно, должен был следить, чтобы океан небесных вод, «который представлялся в виде реки»{723}, не проник за Врата Бездны и не затопил земной мир. Поскольку Река Ночи была одним из названий Эридана, то Врата Бездны должны были располагаться на южном и юго-западном участке неба с созвездиями Эридан и Кита, или морского чудовища Тиамат.
Откуда могли взяться эти представления? Не сформировались ли они в среде жрецов-шаманов из первых неолитических сообществ, таких, как Невали-Чори, которое, похоже, было самым развитым и, возможно, даже главным культовым центром всей Восточной Анатолии? Его культовое здание не содержит никаких свидетельств в пользу этой гипотезы, хотя есть все основания предполагать, что в эпоху раннего неолита обитатели верховьев Евфрата имели представления о некоторых мифах, связанных с Тиамат. Доказательством может служить плоский костяной диск, найденный в Чайеню, центре производства бус, расположенном в 100 километрах к северо-востоку от Невали-Чори. На нем изображены большие, круглые, как у совы, глаза со зрачками в виде углублений. От глаз вниз отходили несколько коротких глубоких бороздок, которые, по всей видимости, изображали слезы{724}. Другое подобное лицо, напоминавшее сову, было найдено среди рисунков на плоских камнях овальной формы (их возраст оценивается в 10 000 лет), обнаруженных на севере Сирии в верховьях Евфрата — в поселении Джерф-эль-Ахмар{725}. Возможно, эти «совиные» лица представляли собой древние изображения Тиамат, слезы которой считались источниками рек Тигр и Евфрат, стекающих с покрытых снежными шапками гор Восточной Анатолии в окрестностях озера Ван. Если это действительно так, то что еще могли знать неолитические племена о первобытном морском чудовище и как это могло быть связано — если такая связь вообще существовала — с появлением в этом регионе древних богов Египта примерно за 9500 лет до нашей эры?{726}
Имя Тиамат происходит от вавилонского слова тамту, или тиамтум, что означает «море» или «океан», — намек на водную бездну, темный хаос которой существовал до сотворения мира{727}. Тот же корень имеет слово Техам, или «бездна», встречающееся в Книге Бытие, где говорится о том, что вначале лишь «Дух Божий носился над водою»{728}. Кроме того, Тиамат можно отождествить с Левиафаном, «змеем прямо бегущим», «змеем изгибающимся», «чудовищем морским», упоминающимися в других книгах Ветхого Завета{729}. И что более важно, Тиамат может быть отождествлена с египетской первобытной змеей Кематеф (Кнеф), которая считалась стражем «зародыша» беннт и «духом» первозданного холма, расположенного в водах Нун и до начала времен пребывавшего в извечной тьме{730}.