— Говорящее дерево, значит… — хмыкнул Эрик, — похоже, нас ждут.
— Угу, — в очередной раз угукнул зверолюд, пристраивая за спиной лук с колчаном и собираясь накинуть на правое плечо дорожный мешок. О чем-то вспомнив, парнишка здоровой рукой ощупал оставшиеся стрелы и, убедившись в том, что нужная на месте, с облегчением выдохнул.
— Оставь. Я понесу. Ты, главное, иди, — черноволосый парень отобрал у друга пожитки и водрузил их на себя вместе с собственным рюкзаком. Возникло желание все бросить, поскорее вернуться на лодку и уплыть с этого проклятого острова. Вот только куда идти глубокой ночью было неизвестно. Да и следопыт находился не в лучшей форме. Погоня так и не появилась. Не придумав ничего получше, они приняли странное приглашение. Вместе парни пошли вперёд по лесной тропе.
Дорога заняла около двух часов. Мальчишки попросту не могли двигаться быстрее. Их путь закончился на небольшой поляне, посреди которой, озарённое лунным светом, росло огромное дерево, похожее на дуб. В его кроне роились светлячки, а меж сочной зелёной листвы, да и на земле виднелись спелые красные яблоки. И это были ещё не всё. Кора в одном месте своим узором напоминало лицо с закрытыми глазами. Раздался приглушённый древесный скрип. Очертания лица словно выдвинулись из ствола, став более рельефными. То, что было веками, поднялось, открывая взору парней два, светящихся, словно изумруды, провала.
Древо взглянуло на гостей. Ирбис ощутил, как кто-то мягко, но настойчиво проник в его разум. Нет, это не было чтением мыслей. Это было познанием, проникающим в самые глубины памяти. Способа закрыться от такого зверолюд не знал. А вот Эрик, похоже, ничего не заметил. Подобие рта раскрылось, издавая медленные скрипучие звуки, складывающиеся в слова: — Дооброо поожалоовать пуутники. Я ждал вас. Поодоойдите ближе…
— Здравствуйте, — растерянно переминаясь с ноги на ногу, поздоровался Эрик.
— Здравствуйте, дедушка! — кое-как улыбнувшись, поприветствовал древнее существо зверолюд, за что и был удостоен подозрительного взгляда от друга.
— Хоо-хоо-хоо… Моолоодежь… Не боойтесь… Поодоойдите. Мне труудноо доо вас доотянууться…
Подавая пример, рыжий мальчишка зашагал вперёд.
— Дайн, стой! Ты уверен? — насторожился чернявый воришка.
— Угу, все в порядке, Эрик. Этот дедушка — друид.
Ирбис догадался о том, кого может встретить на острове, ещё когда услышал от алхимика о говорящем дереве. Он сам хотел этой встречи, желая познакомиться с одним из древних друидов и, может быть, чему-нибудь научиться. Поэтому так легко было дано согласие на участие в этом авантюрном задании. К сожалению, сейчас обстоятельства складывались не лучшим образом, особенно для долгой и вдумчивой беседы.
Парнишка родился и вырос в семье потомственных друидов. Сам пытался постигать ремесло своих предков. Не слишком успешно. Зверолюд знал достаточно много о своем народе. Он знал, что друиды могут уйти из жизни двумя разными способами. Первый — это смерть. Любой друид мог умереть, как обычный смертный: от болезней, от ран или от старости. Не важно. Смерть для всех была едина. Но у друидов был иной путь: самые старые и мудрые из них "уходили в природу", сливаясь, а затем растворяясь в ней без остатка. Такие случаи были редки. Глубоко познавший природу друид мог с ней сродниться, стать ее частью. Тела таких мастеров неизбежно менялись: деревенели, прорастали в землю, пуская корни, и обрастали молодыми побегами. Друид становился деревом в самом прямом смысле, начав сливаться с окружающей природой, ощущая каждое растение, каждое живое существо поблизости.
Со временем их силы росли, а разум и личность угасали, словно растворяясь в окружающем круговороте жизни и смерти. Такое существование длилось очень и очень долго. Большую часть времени "уходящие" друиды проводили во сне. Со временем их сон становился все глубже, а периоды спячки дольше. И однажды наступал тот час, когда, уснув, они больше никогда не просыпались. Оставляя после себя лишь не совсем обычное дерево. Ирбис обо всем этом знал, так как в детстве несколько раз его отводили к "уходящему". Ему доводилось говорить с ним. Все происходило почти как сейчас.
Парни подошли к говорящему дереву, встав прямо перед его лицом.
— Соовсем моолооденькие…
— И что теперь? — нетерпеливо спросил Эрик, а затем, опомнившись, добавил: — Простите. Можно мы соберём эти яблоки?..
— Сначала моолоодой друуид…
Одна из ветвей дерева, тихо шелестя листвой, медленно опустилось к Ирбису. Перепуганные неожиданным движением светлячки сорвались со своих мест и закружились в воздухе. Кончик ветки коснулся раны на левом предплечье юного путешественника. Вокруг нее возникло мягкое зеленоватое свечение, а затем раздался крик. Заорав от боли, зверолюд упал на колени. Полукровка тут же кинулся к другу, не задумываясь, отталкивая ветку в сторону и, ухватившись за его подмышки, оттащил в сторону. Один крик стих, но незамедлительно раздался другой: — Ты что творишь?
— Я поомоог емуу.
— Ты как, Дайн?
— Кажется, в порядке, — Ирбис уже поднялся на ноги и разматывал импровизированные бинты. Рана от стрелы все ещё была на месте, но успела почти затянуться. Однажды на зверолюда уже накладывали это заклинание, когда лечили обожжённый хвост. Эта магия не восстанавливала повреждения плоти, она всего лишь многократно ускоряла естественную регенерацию организма. По сути, ранение залечивалось естественным образом, но за скорость приходилось платить болью. В прочем, мальчишка этого не знал, так как при исцелении хвостика был в отключке.
— С-спасибо за лечение, — выдохнул зверолюд, пробуя шевелить рукой. Боль ещё оставалась, да и потерянная кровь не восстановилась, но стало значительно лучше.
— И тебе спасибо, Эрик.
— За что?
— За то, что хотел спасти. Вот…
— Пустяки, — черноволосый парень пожал плечами.
— Времени малоо. Зачем вы поожалоовали на этоот оостроов?
— Простите за ветку. Меня зовут Эрик, а моего друга Дайн…
— Своое имя я забыл… Поотоомки называют меня Древним… Не нуужноо лоожных слоов. Мне ведоомоо имя юноогоо друуида. Чтоо вы ищите?
— Нам нужны ваши плоды. Нас за ними послали, — сказал полукровка.
— Дедушка, я не друид! Меня зовут Ирбис, — вдруг подал голос зверолюд.
— Юный Эрик Клооууд, ты моожешь сообрать тоо, в чем нууждаешься, — одна из ветвей, полная алых плодов, тревожа новую группу светлячков, опустилась к черноволосому парню.
— Откуда ты знаешь мою фамилию?! Я даже Ирбису не говорил! — он поочередно посмотрел на друга и на дерево, — друиды… Вы мне в голову залезли?
Зверолюд панически отрицательно замотал головой: — Я нет.
— Проости юнооша, ноо время доороогоо. Поотребноо спешить…
— Тогда зачем было задавать вопросы? — вспылил полукровка, чувствовавший, что его личные границы были нарушены.
— Вы моожете гоовоорить за себя сами.
Эрик фыркнул и от безысходности решив смириться с происходящим, принялся рвать плоды с подставленной ветки, а затем складывать их в свой рюкзак. Тем временем древо обратилось к зверолюду: — Ирбис Коорн, оот чего же ты не друуид?
Начавший помогать приятелю парнишка ненадолго отвлекся: — А? Я… У меня не получается магия природы. Не мое это все… Вот.
— Я видел соон… Воо сне в мой лес прибылоо двоое… Оодин из них следуует пуутем друуидоов. Владеет нашим искуусствоом… Чтит наши ообычаи. Поочемуу же оон не друуид?
— Мне магия не даётся!
— Поонимания прирооды моожноо доостичь разными пуутями. Поодообноо твооим близким самим прийти в лооноо природы, либоо принять и впуустить ее всебя…
— И что мне делать?
— Иди свооей доороогоой. Поонимание придет…
— Спасибо…
Эрик не вмешивался в разговор двух друидов, просто пытаясь усвоить поток весьма абстрактной, на его взгляд, информации. Когда рюкзак и дорожный мешок были забиты до отказа, он все же спросил: — А что произошло в деревне дикарей?