— Отказ от ответственности, — пояснил мужчина в зелёном камзоле, а другой человек добавил: — Эта услуга стоит дороже и имеет долю риска.
— Какого риска? — быстро спросил мальчишка.
— Сколько стоить будет? — поинтересовался златоглазый.
— Три золотых монеты. Проход открою в нескольких километрах от города. Сами сориентируетесь на месте, — уточнил чародей.
— По рукам. Дай парню бумагу на подпись и открывай портал!
— Эй! А что за риск? — возмущённо переспросил проигнорированный Ирбис.
— Не забивай себе голову ерундой, — ответил проводник.
— А все же? И у меня нет с собой столько денег!
Услышав это, положивший перед юношей исписанную бумагу маг замер. Заметив это, к нему обратился златоглазый: — Уважаемый, продолжайте, я заплачу.
С этими словами он выложил на стол три блестящих жёлтеньких кругляша.
— Спасибо… Я отдам… Потом, — замялся юноша, которому вдруг стало не удобно от того, что за него платят такие большие деньги.
— Конечно, ты всё отдашь! Ну… То, что должен… Переведи мне через банк вот на этот счёт, — сказав это, мужчина вновь достал из-за пазухи записную книжку с карандашом в корешке. Быстро написав ряд чисел и вырвав листок, отдал его зверолюду.
— Да! — согласился мальчишка, забирая протянутую бумажку и отмечая, что дискомфорт, вызванный чужой щедростью, прошел.
— Подпишите бумагу и идёмте, — потребовал ждущий их волшебник, успевший убрать в свой карман полученные деньги.
— Угу — с неохотой согласился мальчишка, беря в руки документ со стола и чита текс. Содержание гласило, что ставя подпись, он отказывается от любых претензий за возможные несчастные случаи, связанные с открытием не стандартного портала. Взяв из стоявшей рядом чернильницы перо, юноша накарябал слово "Дайн" в нужном месте. Чародей убрал подписанную бумагу в стол, вместо нее набрав несколько маленьких цветных камней, и прошел в соседнее помещение со стоявшей посредине металлической аркой.
— Идёмте.
— Ты, кстати, удовлетворил любопытство насчёт своего врага? — внезапно спросил златоглазый, идя следом за юношей.
— Ты о чем?.. — не понял Ирбис.
— Да так… Вон смотри, как работает, — человек кивком указал на то, как чародей сноровисто вставляет камни в металлическую конструкцию арки и начинает на распев читать заклятье, помогая себе жестикуляцией рук, — магия порталов очень сложная. Порталисты всегда востребованы и получают за работу огромные деньги. Да ты и сам видел, какие тут расценки
— Угу… — решил согласиться со сказанным Ирбис, так и не понявший, о чем шла речь. В прочем он быстро догадался, увидев возникшее жемчужное марево.
— Вы об Аларде?! — воскликнул парень.
— Вопросы на сегодня закончились. Иди уже. Портал открывают всего на пару десятков секунд, — велел златоглазый, подталкивая юношу к металлической конструкции.
— Спасибо вам, Самди… — сказал Ирбис и, набравшись смелости, шагнув вперёд, исчез в сиянии магического перехода.
Когда жемчужное марево рассеялось, златоглазый облегчённо выдохнул и довольно заявил стоявшему рядом магу: — Наконец-то отослал. Дело сделано! Быть добрым нынче так накладно. Дороже обходятся только случайности…
— О чем ты вообще говоришь? — сонным голосом безразлично поинтересовался чародей и, не удержавшись, зевнул.
— Говорю, что цирк закончен. Открой мне портал в Эрил…
***
Два дня спустя стража Пеларгира была поднята на уши дерзким ограблением одного из правителей города. Воры смогли, не подняв тревоги, обойти охранные чары, вскрыть хранилище и вынести большую часть казны лорда Мендозе. Следов взломщики за собой не оставили. Стражи порядка перевернули с ног на голову все местные воровские притоны, но поймать кого-то из причастных к произошедшему преступлению им так и не удалось.
***
Ирбис недовольно фыркнул и перевернулся на спину. Он лежал в высокой траве и смотрел, как в полутора метрах над ним схлопывается жемчужный портал. Поднявшись на ноги, юный путник обнаружил себя посреди зелёного луга. В отдалении виднелся реденький лесочек, а над горизонтом поднималось солнце. Неожиданно для самого себя, мальчишка за мгновение попал из ночи, в раннее утро. А вот каких либо населенных пунктов или хотя бы дорог поблизости не нашлось. Зверолюд оказался посреди дикой природы.
На всякий случай, осмотрев себя и пожитки, юноша убедился в том, что он все ещё цел. Обдумав сложившуюся ситуацию, было принято решение пойти к рощице, забраться на дерево и оглядеться с высоты. Так парень и поступил. С вершины высокого дуба удалось разглядеть на самой границе видимости зелёную громаду огромного леса, возле которого находился небольшой городок. Глупо улыбаясь, он спустился на землю и побежал в нужном направлении.
Расстояние оказалось куда большим, чем показалось на первый взгляд. Пришлось сбавить скорость, чтобы не тратить попусту силы. Зато выдалась возможность хорошенько обдумать произошедшее в Пеларгире. До мальчишки только сейчас стало доходить, сколь поспешным, импульсивным и не обдуманным было его решение вернуться домой. Но сожалений не возникло, ведь он знал, что не простил бы себя, если с семьёй что-то случится из-за его промедления. Зверолюд не знал, как отвести опасность от родных, но решил хотя бы предупредить их о возможном визите мертвого демонолога и попытаться как-нибудь решить проблему миром. Мысли о том, что уже может быть поздно, гнались прочь.
До города Ирбис добрался только к полудню, не без радости узнав в нем Ризенфорс. Без промедления юный путешественник отправился искать дом дяди Лорха — друга его семьи. Много времени это не заняло, и вот с затаенным страхом парень постучал в дверь.
— Иду! Кто там заявился? — послышался из-за неё хрипловатый голос.
— Дядя, это Ирбис. Я вернулся!
— Неужели и впрямь Ирбис?..
Скрипнули петли, и на порог вышел уже не молодой низкий человек, в черных волосах и бородке которого имелось несколько седых прядей.
— Ирбис… И правда ты… Вот матушка то твоя обрадуется!
— Здравствуй, дядя. С моей семьёй все в порядке? Тут ничего в последнее время не происходило? — взволнованный мальчишка с ходу завалил хозяина дома беспокоившими его вопросами.
— Ты проходи. Не стой на пороге. Чаем тебя угощу. У нас то все тихо. Твари только какие-то завелись. Но с ними молодежь справляется.
— Нет… Спасибо, но я ненадолго! А когда вы их в последний раз видели?
— Недельки две назад твоя сестра заходила.
— Дядя, спасибо за то, что передавал мои письма!
— О, это ерунда.
— Так что же, совсем не зайдёшь в гости, не расскажешь о своем путешествии?
— Прости… Но я очень спешу домой. Я обязательно зайду к тебе в другой раз и все расскажу!
— Эх, мальчик… Ну беги, коль спешишь. Спасибо, что показался. Ах да, тебя из города то проводить, аль сам научился не плутать.
— Проводи… Если не затруднит. Буду очень благодарен!
— Подожди немного, я оденусь.
— Спасибо! А можешь сначала показать, где тут банк? Мне долг вернуть нужно, — спросил зверолюд, войдя в дом.
— Ирбис, ты что же, у ростовщика денег занял? — не довольно поинтересовался Лорх.
— Нет, дядя! Мне на дорогу до дома одолжили, а теперь вернуть нужно. Деньги есть, но они в банке. Их только перевести нужно на другой счёт. Вот.
— Совсем взрослым и деловым стал.
— Угу… Я учусь, — поддакнул парнишка, чувствуя гордость от услышанного.
Дойдя до банка, Ирбис перевел на счёт златоглазого три золотые монеты, а так же на всякий случай отправил ещё и сообщение, информирующее об этом. Уже на окраине города юноша попрощался с дядей Лорхом, пообещав наведаться к нему с рассказами, как только выдастся возможность, и поспешно отправился в путь. Дорога через родной лес заняла почти сутки. Все это время ничего не евший зверолюд заночевал под деревом, кутаясь в дорожный плащ. Голода от волнения он совсем не ощущалось. Да и спалось плохо. Проснулся путник на рассвете и сразу же двинулся дальше, добравшись к нужному месту незадолго до полудня.
Видя ничуть не изменившийся родной дом в лесной глуши, на душе парня полегчало. Не чувствуя ног, он поднялся на порог и услышал внутри женские голоса, не узнать которые было невозможно. Юноша протоптался перед входом несколько минут, собираясь с духом, чтобы зайти. Его проблема решилась сама собой, когда дверь открыла молодая зверолюдка, одетая в коричневый сарафан. Выглядела она от силы лет на двадцать. Ее мех был белым с серыми полосами, волосы на голове имели пепельный оттенок и ниспадали до спины, а на кошачьем лице застыло неподдельное изумление.