ШУТНИК И ЛОВКАЧ
Более всего персонажи, схожие с Гермесом, боги и люди — трикстеры, славятся своими шутками. Животные-трикстеры еще не владеют остроумием, но уже вовсю шутят над своими врагами, попутно получая ту или иную выгоду (обычно это пища или много пищи). Люди и боги остроумно насмехаются над своими врагами, друзьями и просто случайными собеседниками или спутниками, тоже частенько находя при этом какую-то пользу. Приведу один из своих любимых еврейских анекдотов о Гершеле:
«Однажды, сидя за праздничной трапезой с цадиком и хасидами, Гершеле грубо подшутил над цадиком. И цадик сказал хасидам, чтобы те придумали, как наказать Гершеле. В это время подали жареного гуся, и Гершеле стал облизываться. “Отдадим всего гуся Гершеле, — сказали хасиды, — и что он будет делать с гусем, то и мы сделаем с ним: если он сломает крылышко — мы ему сломаем руку, если ногу возьмет — вырвем у него ногу”.
Видит Гершеле — его дело плохо. Тогда он переворачивает гуся и начинает лизать ему зад» [43].
А вот как представляет себя Труффальдино, герой бессмертной пьесы Карла Гольдони:
Я весел, быстр, умен и лжив. Ну, словом — я такой, каким быть нужно, Чтоб жить со всеми ласково и дружно. Я с виду глуп и прост, Я вышел из народа И хоть на дурачка порою я похож, Но все ж во мне живет веселая природа. Я мигом проведу любого из вельмож! Красивых женщин — обожаю, Я им охотно угождаю, С мужчинами ленив, но с девушками ловок… Чтоб интересным быть, — я знаю тьму уловок, Но здесь об этом умолчу… [44]ТОРГОВЕЦ
Мужчина-Гермес — это «классический», образцовый торговец. Человек, который подходит к делу с огоньком, воодушевлением и выдумкой. Его. задача — убедить другого человека, обычно осторожничающего и пытливого, в том, что его слова являются истинной правдой, во-первых, сделка, во-вторых, не только безопасна, но и принесет тому выгоду, и, в-третьих, до этого момента ни одному покупателю в мире еще так не везло. Покупатель, впрочем, может подойти к делу с той же серьезностью и начинать любой торг воплями: «Да ты обманщик!» В наше время обоюдный гермесовский дух торга можно обнаружить на «восточных базарах» или «блошиных рынках». Если на первых торговец назначает цену, рассчитывая, что покупатель поторгуется и возьмет за половину, то на излюбленном мною когда-то московском Тишинском рынке на вопрос о цене, помнится, сразу же говорили: «Сто-пятьдесят-отдам-за-сто». Твердую цену сторговать было делом не столь принципа, сколь приличия. Завсегдатаями еще обычно соблюдался некий ритуал: продавец, получив деньги говорил: «Спасибо», — а покупатель отвечал: «Спасибо вам». Люди слегка кланялись и расходились. Подумать только, это еще сохранялось в начале 1990-х! Торговые правила, гласные или негласные, а также приметы существуют на любом рынке и в любой торговой среде. Это одни из немногих видов правил, которыми ведает Гермес. Именно он скрепляет все виды союзов и сделок. (Право на это было ему дано отцом — Зевсом.)
Мужчина-Гермес может заниматься торговлей, даже если это не является его основной профессией. Просто совершенно случайным образом у него всегда находится то, что можно продать другому или обменять. Вспомню тут опять старинный еврейский анекдот:
«Однажды Гершеле встретился с одним знакомым хасидом — горячим поклонником цадика Бореха Тульчинского. Увидев старые рваные ботинки Гершеле, хасид покачал головой и спросил, почему тот не выбросит эти ботинки. Но Гершеле испуганно замахал на него руками: “Ш-ш-а! Ради Бога. Не говорите таких святотатственных слов, реб Ошер! Господь Бог покарает вас за них. Знаете ли вы, чьи это ботинки? Самого нашего цадика!”
Хасид умолк и с благоговением уставился на святые ботинки. А Гершеле продолжал: “С тех пор, как я ношу этот подарок ребе, я ни разу не болел. Даже желудок не схватило”. Тут хасид стал упрашивать Гершеле продать ему ботинки и в придачу предложил новые сапоги. Гершеле в конце концов согласился».
БЕСПРИНЦИПНОСТЬ И АМОРАЛЬНОСТЬ
Очень характерным для незрелых мужчин-Гермесов (не вошедших в контакт с архетипом Аполлона) является то, что для них будто нет «плохого» и «хорошего». Как будто все доступно в погоне за вожделенной наградой. Вспомним, как юный бог Гермес убеждал мать, что его действия вполне хороши, потому что дадут им обоим возможность быть наравне с остальными олимпийцами. Так же и мужчина-Гермес в надежде возвыситься может использовать любые средства. Ему даже необязательно быть ярко выраженным Гермесом: он может быть человеком любого «божеского» типа, но юный и неразвитый Гермес в нем будет шептать на ушко свои советы. Сказать «наплюй на правду!» может только этот незрелый бог.