— Вы рекомендуете обратиться в суд? — озадаченно поинтересовался старец, на его лбу под копной снежно-белых волос собрались морщины.
Олавюр ждал этой минуты; он репетировал свои реплики несколько часов.
— Суды длятся вечность. Есть только одно решение: укрепить оборону и сражаться.
— Что именно вы предлагаете?
— Наши катарские друзья купят акции «Хафнарбанки».
— Олавюр, почему вы считаете, что они захотят инвестировать?
— Потому что мы одолжим им деньги.
Президент молчал.
— Без права оборота, — добавил младший банкир.
Иными словами, если катарцы не выполнят обязательства, «Хафнарбанки» не сможет требовать в судебном порядке возмещения убытков. Только вступить во владение своей долей.
Глаза Гвюдйонсена превратились в щелочки:
— Они получают все вершки и ни одного корешка.
— Именно.
— Вы считаете такой риск приемлемым?
— Я полностью доверяю, — ответил Олавюр, — вашей дальновидности и верю в будущее нашего банка.
«Не может же Гвюдйонсен признать, что ему не хватает уверенности?»
Президент снова прищурился, будто оценивая последствия плана для своего портфеля:
— Подкрепить цену наших акций — неплохая идея.
— Это первый шаг.
— Что еще?
— Мы нападем на основную позицию в портфеле «ЛиУэлл Кэпитал». Тем же способом, которым они напали на «Хафнарбанки».
Олавюр с февраля изучал этот хедж-фонд. Судя по открытым данным, примерно пятнадцать процентов их активов составляла одна компания. «Бентвинг Энерджи Групп» с биржевым кодом BEG и Сайрусом Лизером в правлении. Основная позиция в портфеле Лизера.
— Зачем? — возразил Гвюдйонсен. — Месть — не наш бизнес.
— Мы заработаем деньги и отправим весточку нашему врагу.
— Какую?
— Отгребитесь от наших акций, или мы вас похороним.
— И вы думаете, Олавюр, это послание необходимо?
— Как я сказал, мы на войне. Если не ударим, каждый хедж-фонд Гринвича будет играть на понижение, пока наши акции не упадут еще на тридцать процентов.
Гвюдйонсен помолчал. Он был известен как мастер манипулирования подчиненными посредством неловкого молчания.
— Что может пойти криво?
— По сообщениям моих источников, «ЛиУэлл Кэпитал» хеджирует риски неизвестным, но безотказным способом.
— Но вы не знаете точно?
— Невозможно устранить все риски. «Нулевые риски» звучит слишком хорошо для правды.
— Что еще? — спросил председатель. — Вы явно знаете что-то еще.
Младший банкир помешкал.
— Я думаю, «ЛиУэлл Кэпитал» занял слишком много денег.
— Но?
— Я не могу этого доказать. И если я ошибаюсь, мы потеряем деньги, играя против «Бентвинг».
— И вы считаете, мы должны рискнуть?
— Да, потому что катарцы на нашей стороне.
Председатель поднял брови. Он был в равной степени удивлен и доволен работой, которую проделал его подчиненный. Но ничего не сказал.
— Если мы и катарцы будем сбрасывать акции «Бентвинга», — продолжал Олавюр, — то, скорее всего, выиграем. Ценные бумаги начнут падать от всех продаж, и мы заработаем, играя на понижение. Это моя quid pro quo[15] с катарцами, за заем без права оборота.
Президент Гвюдйонсен смотрел на Олавюра с неопределенным выражением, в котором смешивались ужас и восхищение. Брови его встопорщились, но старик молчал. Наконец он заговорил:
— Вот теперь я понимаю, почему вас прозвали Мистер Лёд.
Слова председателя прозвучали как комплимент. Но дальше все испортилось.
Олавюр, который допивал третий мартини, вовсе не чувствовал себя как Мистер Лёд. Воплощение интеллекта и рассудка в офисе, он успокаивал коллег, когда они стенали о ценах на акции банка.
— Не волнуйтесь. Это просто колебания рынка.
Фраза звучала хорошо. Но в глубине души Мистер Лёд ненавидел риск. Ему принадлежало слишком много акций банка, причем с уплатой только части стоимости. Три процента вниз, и его трясло. Три процента вверх, и его охватывала эйфория. Но акции «Хафнарбанки» упали с декабря на двадцать девять процентов, и за это время праздников было немного.
За ежедневным похмельем Олавюра прятался страх. Так легче казаться спокойным, когда ты чувствуешь себя полным дерьмом. Однако он сомневался, будет ли эта методика работать и дальше. Сегодня он пошел на невиданный риск. Его карьера под угрозой.
— Дайте заем катарцам и начинайте торги, — сказал Гвюдйонсен.
— Хорошо, сэр. Катарцы сразу начнут покупать акции «Хафнарбанки». И мы выберем момент, чтобы сыграть на понижение с «Бентвингом». Мы сделаем все как следует.