— Возможно, — только и ответил Луане герцог.
Озадаченный управляющий никак не мог понять, что именно происходит.
— Мало ли, сколько женщин де Рилада до моей хозяйки носили подобное имя? — он пожал плечами, глядя на своих собеседников.
— Это может быть она, — теперь в интонациях Гарена смешались надежда и страх.
Если Шейн была там, то темный эльф оказался прав, ее невероятным образом занесло на три века назад. И если она все же там была, то искала помощи семьи в попытках вернуться домой…Неужели погибла, во время ритуала?
— Здесь наверняка были и другие записи, — заметила Луана, подходя ближе к Гарену и рассматривая пожелтевший лист бумаги. — По шапке и подписи года больше похоже на дневник. То есть теоретически, эта женщина могла писать о Шейн несколькими днями или неделями ранее.
— Знаете что, — вдруг оживился Альредо. — У ее Высокомагичества есть огромная карта с изображением фамильного древа рода. Вот мы сейчас и выясним все! Кем приходилась та Шейн Элладе. Может сестрой, дочерью или племянницей?
Спустя несколько минут они втроем синхронно склонились над огромнейшим холстом, расстеленным на полу и занимающим почти весь кабинет.
— Вот! — Альредо довольно ткнул пальцем в один из маленьких прямоугольников с надписью. — Эллада де Рилада, годы жизни 1485–1579. Это точно она. Больше никого, кто проживал в Корладе в это время.
— А вот линия ее матери, — Луана задумчиво повела пальцем по связям. — Гортезия. Странно, но в разрыве полувека никаких Шейн не видно.
Альредо был озадачен не меньше, но и действительно, подобного имени они не нашли даже тогда, когда просмотрели почти целиком пятнадцатый, шестнадцатый и семнадцатый века.
— Значит, остается лишь одно, — Гарен как сидел на полу, так и прислонился спиной к одной из ножек письменного стола. — Она там была. Если бы были более подробные записи, все бы прояснилось, но и сейчас я почти уверен.
— Герцог де Вирра, — дворецкий внимательно смотрел на мага. — Шейн мне как дочь, объясните, причем здесь она и пожар тремя столетиями ранее?!
Гарен запустил пальцы в растрепавшиеся серебристые волосы, массируя виски. За прошедшие дни и бессонные ночи он устал и почти потерял надежду отыскать Шейнару… Но сейчас казалось, что лучше было бы жить в неведении.
— При неудачном перемещении она оказалась в 1503 году. И вот теперь ищет путь, чтобы вернуться домой. Но, что бы она ни делала, в начале снежника все пути приведут ее в Корладу, в семейный особняк.
— Она умрет? — Луана закусила нижнюю губу. — Вы хотите сказать, что лерри Шейнара не вернется потому, что погибла тридцать десятилетий назад?!
Гарен решительно поднялся.
— Мне необходимо переговорить с ее Высокомагичеством. Альредо, оставьте только нужные записи, остальные хроники можете вернуть в архивы.
— Герцог?
— Да, — маг развернулся к дворецкому.
— Вы ведь не сумеете ей помочь там, — полный уверенности и горя голос. — И если она сама не выберется, то не выберется совсем?
Он ничего не сказал, молча вышел из кабинета, словно не мог или не хотел отвечать.
— Боюсь, что ты прав, Альредо, — вместо ушедшего Гарена эти слова произнесла Луана. — И то, что герцог прекрасно это понимает, делает ему лишь больнее…
Глава 7
Мое сердце уже не плачет,
Я забыла, хоть это больно.
Для меня любовь больше не значит
Ничего, я скажу — довольно!
Улыбнусь, чтоб не видел слезы,
Рассмеюсь, проклиная муки.
И три ало-черные розы
Станут символом нашей разлуки.
Я для горя закрою душу,
Все мосты за тобой сожгу я,
Чтоб не знал ты, как сильно нужен
Стал мне вкус твоего поцелуя…
для А.К.
Мне опять снились кошмары.
Смутные тени терзали меня все время, пока я находилась в объятиях неспокойного сна. На самой грани витали непонятные видения, образы. Кто-то меня звал, молил о прощении, нежно касался дуновениями ветра по щеке. Но потом вдруг становился резким, словно наточенное лезвие, и доставлял жуткую боль каждым движением. Я кричала и пыталась избежать мучительных прикосновений, убегала, путалась в темноте с яркими зелеными искрами, но вновь и вновь попадала в замкнутый круг боли.
Поэтому внезапное пробуждение стало фактически спасением и освобождением из плена тяжелых сновидений. Я открыла глаза и глубоко вздохнула, стараясь утихомирить бешено стучащий пульс. Постепенно приходило осознание, что все было лишь зыбким и страшным сном… Окинув взглядом полог нашей повозки, я привстала на локтях и тут же поморщилась от острой и пронзительной боли. Не зря Рита советовала мне быть в покое неделю, чтобы окончательно привести в порядок плечо, вон как теперь ноет при каждом повороте. Придется еще долго ждать, прежде чем заживет. Зато руки, израненные об лед и туго перемотанные бинтами, почти не беспокоят. Кажется, если бы кому-то взбрело в голову организовать соревнования по умению встревать в неприятности, то я бы взяла первый приз…
В фургоне я оказалась не одна, юная травница сидела на своей кровати, в пол оборота ко мне и перебирала разнообразные склянки с зельями. Хотя узнать девушку сразу у меня не получилось. Я не поверила своим глазам, рассматривая ее крайне непривычный для меня вид. Отчего-то светло-русые, а не фиолетовые волосы девушки торчали коротким ежиком, не доходя даже до ушей.
— Рита? — холодная вода собрала с моего здоровья свою дань, поэтому говорить пока получалось лишь очень и очень тихо. Но циркачка меня прекрасно услышала.
— Кем, — девушка улыбнулась, но ко мне так и не повернулась. В тусклом мерцании свечи ее профиль казался мертвенно бледным и изнеможденным.
— Что с твоими…
Она все-таки села ко мне лицом. И на миг я решила, что все еще сплю, прокручивая в голове очередной безумный кошмар. Левая часть головы травницы была изуродована огромным и толстым шрамом, начинавшимся от середины лба и тянущимся за ухо. Раньше все это было скрыто челкой и длиной волос, но сейчас…
— Кстати, — она подобрала ноги, усевшись поудобней. — Ты потеряла в воде парик.
— Рита… — больше ничего я произнести не смогла.
— Ну хватит, не думаешь же ты, что у меня действительно фиолетовые волосы и я храню у себя целую коллекцию искусственных волос лишь из-за глупой прихоти?
Честно говоря, я над этим вопросом даже не задумывалась. Оказывается — зря.
— Это, — она легко притронулась к рубцу, — приходится скрывать, все-таки у нас не цирк уродов.
— Кто так с тобой? — я не могла себе представить чудовище, способное сотворить подобное с такой красавицей, как Риттиния. Девочка была очень хороша, но сейчас все внимание непроизвольно притягивал к себе этот шрам.
— А какая разница? Прошлого не воротишь, — тон наигранно равнодушный, безжизненный.
— Имея определенный опыт за плечами, не стала бы так категорично утверждать, — ответила я. — Ты ведь не из простой семьи, Рит. Даже если вспомнить, как ты отбивалась заклинаниями от шакалов в Кину. Дар у простолюдинов вещь почти не встречающаяся, а значит, ты из магического рода. Все хотела у тебя об этом спросить, но подходящего момента не было.