Голые стены коридоров будили в Орлане старую тоску. Она убеждала себя в том, что консул и правда опоздал случайно, или, может быть, у него была очень уважительная причина? Раздавал хлеб голодающим. Отбивал девушку у разбойников. Или его схватили террористы.
— Госпожа Орлана, вы замечательно выглядите для своих лет. Признайтесь, это особая диета или магия? — он дружелюбно подмигнул ей.
Орлане показалось, что сейчас вся краска уйдёт с её лица, и закаменевшая улыбка рассыплется прахом. Эта жуткая секунда протянулась мучительно медленно, а потом Орлана снова заставила себя говорить.
— Ну что вы, господин Каэда, — произнесла она непослушными губами.
Так и представляла, как Орден за их спинами корчится в попытках сдержать смех.
— Для вас просто Ранал, — разрешил консул.
В просторном зале горели свечи. На овальном столе красовалось четыре прибора. Женщина в форме, чуть смахивающей на военную, торопливо принесли ещё один.
— Прошу, — сказал консул, отодвигая стул для Орланы.
Телохранители бесшумно замерли за её спиной. Она поймала взгляд Ализ, когда та рассматривала воинов, сердито поджимая губы, но молчала. Или — пока что молчала.
Обсудили погоду и грядущую осень. Правда, кроме Орланы и консула никто не говорил. Двое серых призраков смотрели на императрицу с противоположной стороны стола, справа от неё многозначительно молчал Орден, временами бросая на каждого любопытствующий взгляд.
Орлана мало ела, а от улыбки уже начинали побаливать щёки. Всё, чего ей хотелось — поскорее уже подписать мирный договор, а потом уйти в Альмарейн, закрыться у себя и принять ванну. Возможно, ей удастся смыть усталость и тоску. Между тем консул изящно сменил тему.
— Страшно сказать, — заметил он, — и как вы управляете таким большим государством? Я даже не смог запомнить названия всех ваших провинций с первого раза.
Прежде чем она смогла ответить, Ранал продолжил:
— Хотя, кто знает, такие консервативные устои, может, и не требуют вмешательств правителя. Вы, наверное, спите до полудня?
С тихим треском салфетка разорвалась в руках Орланы. Орден по её правую руку оставил в сторону бокал, готовясь наблюдать за спектаклем.
— Простите? — севшим голосом переспросила она. Взгляд Ализ, которая глотала куски быстро, как будто не жуя, замер на обтянутой воротом платья шее Орланы. Там, где были туго застёгнуты бриллиантовые пуговицы.
— Я сейчас говорил о том, что, должно быть, у вас много свободного времени.
Орлана скомкала в руке салфетку и оставила её рядом с прибором. Казалось, закаменевшая улыбка уже никогда не сойдёт с её лица.
— О нет, я так не думаю, Ранал.
Ализ глотала очередной кусок, не отрывая взгляда от бриллиантов на бархате, и консул что-то говорил дальше. Говорил и смеялся. Орлана почти не слушала, и только улыбалась в ответ. Невыносимо ныли щёки.
…Чтобы пройти в зал переговоров, прошлось снова преодолеть бесцветные коридоры. В одном из них навстречу консулу выбежал мальчик лет пяти, белокурый и голубоглазый, с такой же открытой улыбкой.
— Папа!
Он обхватил колени отца, а тот благосклонно потрепал его по волосам.
— Ну всё, иди играй, мне ещё нужно работать, — Ранал оторвал от себя мальчишку и развернул в другую сторону.
Тот кинул быстрый взгляд на Орлану и тут же умчался прочь, звонко топая по каменному полу. На повороте он едва не упал — ноги зацепились одна о другую, и сердце Орланы ухнуло вниз.
— Да, дети — это счастье, — мимоходом поделился консул. — Я — счастливый отец, госпожа Орлана. Жаль лишь только, что моя бедная жена умерла так рано. Я ведь считаю, что семья — самое важное в жизни. А вы?
Смеющиеся глаза мальчика пробудили в ней то, что Орлана старалась не вспоминать. Со временем боль не утихала, она притуплялась, но стоило только мимо пронестись очередному карапузу, и боль разгоралась вновь.
Риан. Отцовские серые глаза, растрёпанный хвост из тёмных волос. Упрямое «это я должен тебя защищать, а не ты меня». В руках — меч с чужой запёкшейся кровью. Защищал и погиб. Арбалетным болтом разорвало горло. Как она могла такое пережить?
— А я, — Орлана прикусила губу, чтобы удержать хриплый вздох, — я с вами полностью согласна, лорд консул.
Как же она замучилась улыбаться.
Перед тем, как подписать пакт, обсудили условия, и Ранал зачитывал готовое решение, то и дело прокашливаясь. Канцелярист переписал готовый документ. Потом красивая роспись легла на белую бумагу.
— Мы рады оказывать поддержку таким консервативным странам, как ваша, — заметил консул, крутя в пальцах солнечное перо. — Но да, я слышал что-то о перевороте, который случился у вас два года назад. Это уже продвижение по пути к совершенству, вы не находите? Однажды…