Зеленые глаза, что своим глубоким цветом только подчеркивали белизну кожи, равнодушно рассматривали умиравшего Парда. Тонкий прямой нос, высокие скулы и губы с четким абрисом. Нечеловечески прекрасное лицо было бесстрастно.
Аура величия, исходившая от Высшего, давила, заставляла склониться перед древней сущностью.
Зато Ирбисса, пялясь с восхищением на легендарного Хранителя, рассмотрела, что над головой его парят не волосы, как ей показалось, а корона из развесистых призрачных оленьих рогов.
— Ну, и что ты здесь устроила? — осматривая ее, как она рассматривает яблоко, прежде чем надкусить, равнодушно поинтересовался Дух. — Разве ему криком поможешь? Только все мое зверье переполошила.
Подскочила девица, как ужаленная. Бухнулась на колени и взмолилась:
— Спаси его, прошу! Я бы все отдала, лишь бы мой ненаглядный жив был и здоров.
Прищурился Хранитель Леса, словно в душу ей пытается заглянуть:
— А молодость или красоту? Отказалась бы от них? Не задумалась?
— Зачем они мне, если все одно с ним не быть, — даже не мысля лукавить, выпалила девица. Дух и так все знает. Лгать ему — себе дороже.
— И жизнью с ним поделишься? — хищно блеснули зеленые глаза, как у кошака в ночи.
— Отчего не поделиться, — горько усмехнулась девушка, — для милого друга. Так хоть буду знать, что живет и здравствует. Мне все равно без него жизнь не в жизнь.
— Тогда я тебе помогу, — проговорил Хранитель, — но придется вам обоим отработать. На вечернюю зарю жду вас обоих на той полянке, где хулиганил твой дружок.
— А как же я тебе молодость и красоту отдам? — потупилась красавица. Но увидела, как сияющая рука плавно скользит над Пардом, как затягиваются раны, словно их и не было.
— Это моя забота. Забирай своего парня, да про время не забудь, чтобы наказывать, мне вас не пришлось.
Тихие слова то ли угрозы, то ли обещания, еще раздавались на опушке, а фигура Хранителя исчезла, как дымок на ветру развеялась. Не смогла, вернее не успела Ирбисса удивиться, а парень глубоко вздохнул и глаза раскрыл.
Видит, сидит перед ним сестра названная. Вроде улыбается, а слезы льет. Мигом вспомнил свои приключения. Потихонечку начал проверять руки и ноги. Поняв, что ничего не болит, посмотрел с подозрением на Ирбиссу, да аккуратно поднялся, потянулся.
— Спасибо, что помогла, — ощупал ребра в поисках ушибов да синяков, но, не найдя никаких следов от повреждений, нахмурился. — Ну, сестренка, не томи! Рассказывай!
— Ты умер, — выдавила из себя девушка и отвернулась. От ее заявления ноги у Парда подкосились, и он вновь плюхнулся на землю.
— Как? — впился взглядом в бледное лицо примачки, пытаясь понять, о чем она говорит, а та сидит, ревет. Не выдержал парень, рявкнул. — Толком расскажи, что произошло!
— Что произошло? — вскочила на ноги девица и хмуро посмотрела на любимого брата. На щеках вспыхнул румянец, а в глазах мелькнули искорки. — Ты зачем пошел в зачарованный лес? Зачем послушал этого гада ползучего? Будь проклят он, змея подколодная! Тебя кабан поломал всего — раздавил, а Хранитель к жизни вернул. Но сказал, что за это мы ему отслужить должны. Ждет сегодня на вечерней зорьке на той полянке, где ты был.
Пард даже опешил от такой отповеди. Сестра обычно тихой мышкой по дому шмыгала, глаза потупив. Он только сейчас увидел, насколько яркая у нее красота. Но, осознав ее речи ярые, сам взвился и завопил:
— Так надо поспешить! Солнышко уже коснулось земли. С Хранителем шутки плохи, а договор дороже денег, — протянул руку Ирбиссе парень, — Побежали!
А она, глядя на его рубаху окровавленную, да штаны подранные, схватилась за его предплечье и уперлась всем телом, не давая с места сдвинуться. Воспользовавшись недоумением братца, девушка быстро начала его отряхивать да на плечах широких материю оглаживать. Даже забыла, что надо смущаться от действий таких неприличных. Мало того, еще и ворчать на него продолжила:
— Ты бы об этом помнил, собираясь в его владения…
Когда молодые люди, сцепившись за руки, ввалились на заветную полянку, последние лучи солнца еще золотили верхушки деревьев.
— Успели! — улыбнулся парнишка, осматривая светло-серыми глазами яркие кроны. В вечерних сумерках, что в лесу сгущаются, как известно, быстрее, чем на открытых просторах полей, их одежда да его волосы оставались единственными белесыми пятнами.
До тех пор, пока поляну не залило ослепительным светом…
Глава 2