В мелких уточнениях, устранении нестыковок и просчете возможных последствий после реализации каждого этапа плана прошла неделя. В воскресенье дети отправились на 'курсы повышения квалификации' к тёте, Сергей разбирался со старыми бумагами, намереваясь основательно почистить один из шкафов. По телевизору крутили запись какого-то старого концерта. Он вдруг поймал себя на том, что поет 'Мелодию' вместе с Магомаевым. Причем телевизора почти не было слышно, а сам он пел вовсе не про себя. Шурочка, выйдя в этот момент из ванной, пораженно застыла в дверях гостиной.
- Как? Тебе. Это! Удалось!? - наконец смогла выдавить жена, хотя вопросы и так были написаны на её лице аршинными буквами.
- А? - он сначала даже не понял, о чем она спрашивает.
- Ты сейчас пел очень похоже на Магомаева! Ну-у... почти.
У Александры было хорошее музыкальное образование, так что сомневаться в её словах причин не было. Просто у Сергея голос был сильный..., но противный. Точно как у одного из персонажей Чехова.
- Уж больно хорошо поет! - он потыкал пальцем в телевизор, - стыдно рядом с ним халтурить.
В этот момент позвонил тесть и пожаловался, что теща что-то совсем серьезно расхворалась. Шура тут же подхватилась и унеслась к родителям, а он, бросив все бумаги, принялся лихорадочно переключать каналы, пытаясь найти какие-нибудь песни, танцы, театральные постановки и спортивные трансляции. Через два часа интенсивных скачков Сергей выключил надоевший телевизор и обессиленно уселся на пол.
- Вот и плюшка прилетела. Причем именно плюшка, а не плюха. И что это - первый транш компенсации? Или единственный?
- Или первый транш кредита. Чем расплачиваться будешь? - он даже не подумал удивиться тому, что говорит сам с собой вслух.
'Итак, что мы имеем? А имеем мы то, что я могу повторить абсолютно точно любые движения, даже очень сложные, мимику, жесты. Могу очень похоже на кого-то петь. Но именно похоже, свой голос никуда не делся. С движениями предстоит разбираться. Все-таки телекартинка одно, а в реале - посмотрим как будет получаться', - пролетело в голове буквально за один миг. И тут пришло кристально ясное осознание того, что 'Я же помню посекундно, до мельчайших деталей, всю хореографию, всю технику, все линии, эмоции, жесты Жаркова и Цатуряна, Сегатори и Малитовски, Валери, Ферруджи, Боско, Зайцева, Лангеллы, Бижокаса и всех тех, кого я хоть однажды видел либо на экране, либо вживую! И я могу все это повторить!!'
- Чем буду расплачиваться?
- Четырнадцатым годом!
'А планы придется менять. Кардинально', - с этой мыслью Сергей уснул прямо на полу перед телевизором.
Глава 3
За последующие две недели удалось договориться и посетить несколько групповых занятий в разных танцевальных школах. Шурочку Сергей с собой, естественно, не брал. Просто захотелось проверить, насколько точно он может копировать то, что ему показывают. Проверил. Копии получались вполне качественные. В одной студии даже оказался телевизор с видео-плеером, на котором крутилась какая-то любительская запись прошлогоднего Блэкпула. То, что это Блэкпул, Сергей, естественно, знал, но рассказывать никому не собирался. Посмотрев после занятия пару минут на экран, оглянулся, увидел, что на него вроде никто не обращает внимания, закрыл глаза, перебирая в уме картинки и... станцевал одну из последних фишек Дмитрия Жаркова. Очень прикольную, но простую.
- А Вы точно раньше не занимались? - оказывается, тренер, который до этого вел группу, все-таки наблюдал за ним краем глаза.
- Разве только в какой-нибудь из прошлых жизней, - якобы пошутил Сергей.
- Обязательно приходите ещё, у Вас прекрасные данные, и мы обязательно найдем Вам замечательную партнершу, - молодой парень, чье имя он даже не собирался запоминать, был само обаяние.
- Всенепременно. Спасибо за занятие. Мне понравилось, - после этих дежурных фраз Сергей быстро попрощался и поехал домой.
'Все, достаточно проб и экспериментов, пора начинать! Начинать готовиться.' - решил он.
Проблема была только одна - каким-то образом уговорить Санечку начать программу подготовки к восхождению на танцевальный Олимп вместе. Он прекрасно помнил, как не хватало им обоим иногда гибкости и растяжки, иногда координации, иногда выносливости. И, к сожалению, гораздо чаще, терпения. Тем более, что если 'раньше', то есть в будущем, они смогли, скрипя зубами и коленями, вскарабкаться на что-то типа Эльбруса, то теперь Сергей намеревался штурмовать Эверест. И не танцевальный зал на Коломенской, а самую настоящую Джомолунгму.
Ещё неделю он потратил, чтобы после работы объехать все крупные книжные магазины и скупить всё, что нашлось о тренировках. От методичек для тяжелоатлетов до учебников для начинающих йогов. Тщательно штудировать все эти талмуды никто не собирался, но пролистать для создания дымовой завесы было нужно. Приперев все, что скопилось в багажнике за несколько дней, домой, на законный вопрос - 'Зачем столько?', заявил Шуре:
- Хочу талию, как у тебя, а мышцы, как у Шварценеггера. И ты мне будешь в этом помогать.
- Х-м. Ну, одолжить тебе на время свой обруч я могу, но где ты собираешься одалживать Арнольда?
- А зачем нам Арнольд? Н-е, нам Арнольд не нужен, - получилось так похоже на Маргадона, что жена расхохоталась.
- Что-то ты последнее время стал просто ходячим кладезем талантов - поёшь, лицедействуешь, - в наблюдательности Шурочке никогда нельзя было отказать.
- На Новый Год желания надо правильные загадывать!
- Да-а?! Ну-ка, ну-ка! И какие-же?
- Не скажу, ещё не все сбылись, - надо было как-то соскакивать с опасной темы, - Жрать хочу, как из ружья.
Самый простой способ отвлечь женщину от серьезных проблем опять сработал - жена тут же отправилась на кухню доделывать ужин.
***
Весь следующий месяц ушел на то, чтобы выработать некую систему совместных упражнений, выполнять которые по одному было просто невозможно. Начиная от простейших приседаний спина к спине и заканчивая уже весьма специфическими совместными скрутками и наклонами. При этом Сергей постоянно просил Шуру то виснуть на нем, то тянуть с разной силой, то толкаться. На закономерные вопросы жены, почему нельзя делать то же самое по одному или на тренажёрах, он придумал версию о том, что если в паре один чуть мешает другому, то это должно способствовать более качественной наработке собственного баланса. Такая заумная формулировка вызывала закономерные сомнения, но прокатывала. Тем более, что любящий и заботливый муж обещал за это каждые выходные вывозить покладистую супругу в любимую кофейню. И выполнял эти обещания, даже откладывая более важные дела. А куда было деваться?
Как он и надеялся, за месяц Шура втянулась и ей даже это начало нравиться. Можно было увеличивать нагрузки. Он прекрасно помнил, как они впервые, уже прозанимавшись несколько лет в более-менее щадящем режиме, пошли на стамину. Так танцоры называли тренировки на выносливость. Затащили их туда Паша с Дашей, заявив, что будет очень полезно. А их мнению благодарные ученики привыкли к тому времени доверять безоговорочно. Если описывать ощущения после первой стамины, то мгновенно вспоминался рассказ Татьяны Анатольевны Тарасовой о разговоре ее отца с кем-то из её учеников. Анатолий Владимирович, поймав их в коридоре, спросил: