Она не соврала.
Очередной прыжок и мужчины, оказавшиеся по краям стоявших и продолжавших петь женщин, замерли широко, словно отмеряя косой аршин, разведя руки. Певицы же, шагнув вперёд, вскинули вверх руки, славя своего Бога и капюшоны, до сей поры скрывавшие их лица, отлетели назад. Но слетели не только они – мешковатые одежды, словно спеша за ними, упали вниз и перед замершими зрителями оказались три практически обнажённых женщины, ибо считать то малое, что было на их телах одеждой не смог бы и самый последний развратник. Вскочившие на ноги танцоры, их тяжёлые робы тоже пали, открывая взору отменное телосложение, обняли напарниц и подчиняясь ритму, неуловимо перетекшему во что-то тягуче-восточное, принялись извиваться в танце явно эротического характера. Оставшаяся же без пары девушка тоже не осталась без дела – схватившись за спустившийся с потолка шест она принялась исполнять соло номер, демонстрируя отменную гибкость и пластику.
– Кхм… Это да, интересно, – отвёл глаза в сторону Чум, чувствуя, что не может противиться накатывавшим на него чувствам. Ища поддержки, он покосился на Благоволина, но вид капитана, на коленях у которого устроилась полуобнажённая девица, заставил его перевести взгляд на Досю. Увы, но с другого фланга дела обстояли таким же образом, с той только разницей, что Дося, озорно блестя глазами, водила пальчиком по чеканной груди своего напарника, потихоньку всё шире и шире распахивая его облачение.
– Ну что ты засмущался, – проворковала ему на ушко девица: – Расслабься, герой, и я, во славу Асклепия, помогу тебе отдохнуть. Вы же здесь три дня провести хотите? Я буду рада разделить твои ночные бдения во славу нашего бога. Если ты пожелаешь, конечно и, – она чуть повела плечом, сбрасывая ткань: – И если я окажусь достояна тебя, мой господин.
– Достойна? – Того малого, что открылось его взору было более чем достаточно, чтобы оценить достоинства красотки и он, остужая жар, приник к кружке.
– Ты – более чем достойна, – допив вино, он передал пустую кружку девице и мотнул головой назад, намекая на бочку: – Более чем, повторил он, чувствуя под ладонью жар гибкого тела.
Оставим же наших героев наслаждаться отдыхом и перенесёмся в дворец Губернатора Курага, где вот-вот начнётся встреча между правителем этого весёлого мира и навархом, сопровождаемым своим флаг-капитаном…
Череда комнат, сквозь которых вёл Змеева и Карася Уно радовала глаз своей обстановкой. Стремясь показать своё влияние, губернатор, или службы, отвечавшие за его пиар-компанию, явно не жалели средств. Комнаты, чьи стены были плотно увешаны полотнами древних мастеров сменялись рабочими кабинетами, полными современной техникой и увлечённо работавшим на ней персоналом, сразу за которыми гости попадали в залы с выставленными в витринах загадочными артефактами. Не давая и минуты на осмотр диковинок, Уно вёл их дальше, в оказавшуюся следующей на их пути оранжерею, плавно переходящую в подобие зоопарка и океанариума одновременно.
– Наш губернатор, – не переставая щебетал он всю дорогу: – Весьма примечательная и выдающаяся личность. В иных условиях он бы несомненно мог значительно продвинуться по служебной лестнице, чего, к счастью для нас, не произошло.
– К счастью? – Переспросил его Змеев, в очередной раз останавливаясь перед закрытыми дверьми: – Поясните?
– А что тут пояснять, – одёрнув костюм, Уно стряхнул с рукава невидимую глазу пылинку: – Я. Да что я, вся планета замирает от страха, представляя себе другой поворот колеса Фортуны. В какой бы мы погрязли тьме, – прижал он руки к груди: – В какой бездне могли бы оказаться, если бы не гений нашего Губернатора, взвалившего на себя это тяжкое и непосильное простому смертному, бремя. Порой, – подойдя к Змееву, он чуть поправил медали на его груди: – Я даже думаю – а не из полубогов ли он? Господа, – отступив на пару шагов, секретарь вытянулся по стойке смирно: – Его честь Губернатор свободного Курага, рад приветствовать вас и приглашает разделить с собой обеденную трапезу.
Створки двери распахнулись и перед невольно подтянувшимися людьми открылся взору небольшой кабинет со столом полным различных напитков и закусок.
– Прошу вас, – сломался в своём фирменном поклоне секретарь: – Его честь присоединится к вам через минуту. Дела планетарной важности, понимаете же. Заходите же, не стойте.
Ждать губернатора пришлось не долго – прошло не более пяти минут, за которые наши герои смогли детально рассмотреть приготовленные к обеду блюда, как двери на другом конце комнаты распахнулись и Уно, принявший уже ставшую привычной позу, на сей раз дополненную небольшим приседанием, словно секретарь желал стать меньше, возвестил: – Его честь губернатор Курага, господин Байро! Склонитесь же и храните молчание в его присутствии!