— Ясно, — буркнул я.
На самом деле он говорил вполне справедливые и логичные вещи, но все равно мне было огорчительно их слышать.
— Вообще нам бы в школу побыстрей вернуться. Ты сможешь галопом-то без членовредительства? — поинтересовался Ян, с ухмылкой поглядывая на мои штаны пикантной конфигурации.
И это он еще не знает о горделивом въезде на тренировочную площадку, когда я с березой обнялся до звона в ушах.
— Справлюсь как-нибудь, — храбро ответил я. — И это… Спасибо, что выручил.
Магистр кивнул.
— На здоровье. А вообще давно надо было эту наглую тварь на место поставить. В последнее время совсем уже… Это ж надо — явилась непрошено в мой дом и нагадила, как поганая крыса! Не на того напала…
Тут я вспомнил перекошенное лицо Арахны и ее испуганное шипение.
— Ян, она ведь бессмертная богиня. Так? — спросил я.
— И что теперь, пусть вламывается в чужие карцеры и чужих учеников ворует, что ли? — нахмурился Ян.
— Нет-нет, речь не о том, — поспешил я его успокоить.
— А-а, — примирительно протянул Ян. — А про чего тогда?
— Про ее страх. Она ведь боится тебя.
— И правильно делает, что боится, — фыркнул Ян.
— Богиня правильно делает, что боится смертного?.. — спросил я, приподнимая бровь.
У Яна на лице не дрогнул ни один мускул. И он равнодушно ответил:
— Богиня богине рознь. Да и смертные не все одинаковы. Но как бы то ни было, не стоит болтать о том, что сегодня случилось в ее святилище. Понял?
— Понял, — вздохнул я. — Знаешь… Я не уверен, что когда-нибудь освою все эти премудрости. Боги, люди, магические источники…
— Придется, если хочешь выжить.
— А может, проще найти способ вернуться обратно? — предположил я. — Ведь если есть ритуал, связывающий наши миры…
Ян покачал головой.
— Не хочу тебя расстраивать, но это так не работает. Есть принцип недостижимости горизонта миров. Иными словами, человека из донорского мира перенести сюда можно. Но вернуться из нашего мира обратно в донорский нельзя.
— Но это же нелогично, — возразил я. — Если я откуда-то вышел, значит, я могу и обратно войти?
— Да ладно! — усмехнулся Ян. — Все мы вышли из места, в которое назад не забраться. По крайней мере, целиком. А теперь давай-ка ускоримся? А то с этими разговорами мы до ночи добираться будем.
Он толкнул ногами своего жеребца, и тот сначала зарысил размашистой иноходью, а потом перешел в галоп.
Я тоже стукнул пятками своего коня, и на бойкой рыси уже через пару минут осознал, до чего же неудобно истлели мои штаны.
Раньше мне как-то не приходилось задумываться о том, сколько на лошадиной амуниции жестких швов. А теперь я с легкостью мог их все пересчитать голыми ляжками.
Короче, когда мы, наконец, добрались до школы, сидеть на собственной заднице мне удавалось с трудом.
В ворота мы въехали эпично — я, весь розовый от недавних ожогов, дырявых сапогах и в кожаных недотруселях с ремнем, будто только что сбежал из гачимучи, и Янус на жеребце, который, по всей видимости, очень стеснялся справлять нужду вне дома и очень обрадовался, наконец-то почуяв родные пенаты.
Под нами зажурчал Ниагарский водопад, а тем временем с парадного крыльца на нас смотрели Майя, инструкторы младших учеников в полном составе — и еще целая делегация рыцарей в цветных плащах, среди которых особенно выделялся седой пузатый дядька в белоснежном камзоле и с золотой лентой через плечо. Лица гостей медленно вытягивались, глаза расширялись, брови заползали все выше на лоб…
Ян тихонько присвистнул.
— А вот и королевская проверка пожаловала, — негромко проговорил он. — Очень вовремя. Прямо идеально.
Без малейшего смущения он соскочил с коня прямо в образовавшуюся лужу, сунул мне поводья и быстро шепнул:
— Скажи Леандру, чтоб спрятал Нику! Если ее найдут, жопа будет.
И, развернувшись к делегации, гостеприимно распахнул руки.
— Смотритель Каллистрат! — громко и празднично воскликнул он. — И снова вы? Подумать только!
— Я тоже рад вас видеть, магистр Янус, — подал голос старик с золотой лентой, демонстративно прикладывая к лицу белоснежный платок. — А то мы уж и не чаяли!
— Так должность у меня нештабная, смотритель! Не только за бумагой, а и за людьми приглядывать приходится.
— Гляжу вон, некоторых аж до дыр заглядели! — со смехом отозвался старик, глядя в мою сторону.
Его свита довольно зазубоскалила над остроумным замечанием начальника, как стая гиен.