Нас встретили бурными аплодисментами. И угрозами донести на меня Та’ки, как только к звериной сущности присоединится человекоподобная.
Только Берн шутливо бубнил, что мне теперь и мягко, и тепло, и ногами идти не надо.
Так мы дружным табуном наконец-то оказались на улице города.
Здесь мало что изменилось с момента нашего последнего посещения. По крайней мере, никаких следов пожара или серьезных разрушений видно не было, не считая смятых шатров уличных торговцев и тонкого слоя невесомого, рыхлого снега, сбившегося по обочинам дорог, как тополиный пух.
При виде нашей безумной команды редкие прохожие бросились врассыпную и каждый заперся в своем доме.
— Уходить отсюда надо, — сделал вывод я.
— Имеет смысл подождать, — возразил Альба. — В ближайшее время купол над столицей снимут, чтобы быстрее подтянуть остальные войска, и тогда все порталы снова заработают.
— И из них с криками «За короля Георга» повалят вооруженные парни с бешеными глазами? Не уверен, что стоит дожидаться этого момента.
— Нам бы куда-нибудь пойти, где еда есть, — подала голос одна из лошадок, все еще испуганно посматривая на нашу молчаливую паучиху. — Супчик поесть… Или булочки…
— Идите вы… куда хотите, — буркнул Азра, отмахнувшись от нее. — Хозяев у вас теперь нет, так что делайте, что знаете.
На этих словах все кентавры будто копытами к булыжникам примерзли. Они с таким испуганным видом уставились на Азру, будто он предложил одну из них на супчик пустить. Это надо было видеть!
— Что значит — у нас нет хозяев?.. — забормотали они, хлопая глазами. — Как так?..
— Да, девочки, — заявила погромче Майка. — И это означает, что теперь вы свобо…
— Мы бездомные!!! — в ужасе закричали кентавры.
Дальше были вопли отчаянья, горестные обнимашки, стоны и плач, будто это старое кино и только что Сталин умер.
Мы аж опешили от такой реакции. Шутка ли — толпа рыдающих девчонок!
— В смысле «бездомные»? — оторопело спросила Майка, с такой жалостью глядя на кентавров, будто в каждой лошадке видела родную сестру.
— Забей, — зыркнул на нее Азра. — Руки есть, голова есть — найдут, как о себе позаботиться!
— Как можно плакать от того, что тебя освободили от рабства?.. — пробормотала Майя.
Тут подал голос Тень.
— Их пугает холод и голод, — сказал он. — Похоже, они даже примерно не представляют себе, откуда в этом мире появляется пища. Они мерзнут — но ни одна не думает о том, как найти себе одежду…
Осознав всю глубину развернувшейся проблемы, я аж охнул.
— Блин, верно ведь… Им же никогда не приходилось заботиться о себе самостоятельно. Каждый день их чистили, кормили, поили и держали в тепле. И единственное, что они умеют — это бежать по ипподрому без оглядки!
Бобер присвистнул.
— Интересно девки пляшут. То есть у нас целый табун трехлетних детей, только с сиськами и на четырех ногах? Вот это номер.
— Но нам нужно уходить, — возразил Азра, нахмурившись. — И меня куда больше волнуют вверенные мне люди, чем местные лошади!
— У тебя что, сердца нет? — с яростью проговорила Майя, вставая руки в боки.
— И что ты предлагаешь? Устроить им дом призрения? Или курс лекций «Я познаю мир»? — психанул Азра.
— А ты не ори на меня!
— Забыла, кто здесь магистр?
— Если магистр не прав, на него не грех и поорать! — ничуть не смутилась Майка. — И Янус, кстати, это прекрасно понимал! И он не бросил бы беззащитных на произвол судьбы!
— Вообще если мы поедем своим ходом, кентавры могут стать как обузой, так и прикрытием, — осторожно предложил я. — Может, мы доставляем их в безопасное место. Все-таки эти лошадки на рынке дорого стоят.
— Да кому сейчас до них есть дело?
— Ну мало ли безумных князей. У каждого могут быть свои слабости. В любом случае, кто, сбежав из тюрьмы, в здравом уме и трезвой памяти потащит с собой целый табун кентавров?
— Так вот и я о том же!
Тут в наш разговор вклинился Альба.
— Мне кажется, было бы неплохо найти где-нибудь на окраине неприметное место и обсудить дальнейшие планы каждой из сторон, — сказал он.
— А вот это верно, — поддержал его Рыжий.
В итоге Майка с Бобром и парой кентавров отправились на поиски одежды для всего табуна, а мы пошли на площадь постоялых дворов.
По пути никто не пытался остановить нас или напасть. Все ворота были заперты на засовы, а окна прикрыты ставнями. Некоторые постоялые дворы для гостей Шутихи оказались и вовсе заколоченными.