Бормотание прекратилось.
Алое марево вокруг заметно угасло.
Что-то произошло? Меня наконец-то решили впустить?
Я попробовал шевельнуться. И в этот раз все получилось!
Пока Сотот не передумал, я поспешил выйти из сияния. Просто сделал шаг — и все. Проблема оказалась решена.
После яркого света я на мгновение будто окунулся в сумерки. А когда глаза адаптировались к новым условиям, просто обалдел.
Передо мной расстилалась красная марсианская равнина. Ржавый песок тонкими змейками стелился по каменистой пустоши, хотя ни малейшего ветра я не чувствовал.
А сверху разворачивалось что-то нереальное. Черная бездна вспыхивала огромными пятнами многоцветных галактик и россыпями созвездий. Они постоянно двигались, то увеличиваясь в размерах, то приближаясь, сливаясь друг с другом и рассыпаясь на части. Вдоль линии горизонта яркой лентой извивалось северное сияние, вспыхивая то зеленым, то красно-розовым.
От такого завораживающего зрелища у меня аж рот открылся.
Куда делась белая пещера? Где Сотот? Что здесь вообще происходит? И где, черт возьми, Нергал с Лилит? Неужели так до сих пор и торчат в точке перехода?
— Сотот, говоришь?.. — как-то озадаченно вздохнула пустота вокруг меня. Причем голос прозвучал настолько близко, что я вздрогнул и невольно обернулся. — Сотот… Один из зодчих вселенной… Зодчие вселенной дематериализовались. Присутствуют повсюду как энергия. Не существуют как сущности. То есть. Я. Не существую?..
— Нет-нет, все как раз наоборот! — поспешил я заверить невидимого собеседника. — Ты — существуешь!..
— Если я. Существую. Значит. Ты лжешь⁈ — прогромыхало вокруг меня. Черный небосвод с галактиками и мерцанием вдруг пошевелился и на глазах сжался, съежился до размеров огромной тучи, открывая на заднем плане тускло-серый фон. — Ты — лжешь!
У тучи вдруг разом распахнулись десятки светящихся красных глаз.
— Ты лжешь!!! — прогремел яростный возглас Сотота.
Ну вот и хозяин дома объявился.
— Да нет же… — попытался я возразить, но тут же умолк. Потому что земля под моими ногами в буквальном смысле слова качнулась, и я едва не упал.
Пространство вокруг начало резко меняться. Будто кто-то уничтожал целую вселенную у меня на глазах.
Красивый вид растрескался, как старая штукатурка. Каждый кусочек начал съеживаться, обнажая нижний слой картинки — серовато-белые стены реальной тюрьмы. Галактики, полярное сияние и россыпи звезд — все погасло. Красивые красные камни под ногами тоже начали таять. Вместо них появилось каменисто-белое дно пещеры, покрытое пятнами грязи или навоза.
Прямо Армагеддец и конец света в Сототовском исполнении.
Все-таки деменция демиурга — то еще зрелище.
Зато справа и слева возникли размытые красные силуэты, через пару секунд превратившиеся во вполне четких, реалистичных Нергала и Лилит, живых и здоровых.
— Ложь есть яд! — прогромыхал Сотот, слегка уменьшаясь в размерах, но при этом оставаясь совершенно жутким и завораживающим, как пролом в далекий космос. — Яд отравляет вселенную! Уничтожать. Носителей яда нужно уничтожать!..
В мою сторону мгновенно вытянулось черное щупальце. Я едва успел увернуться.
Хрясь!
От удара Сототова протуберанца дрогнула скала. На том месте, где я только что стоял, с оглушительным треском протянулась огромная трещина. Мелкие камешки с пугающим шорохом устремились в открывшуюся полость.
Лилит вскрикнула. Отбежала к самой стене пещеры, вжалась в нее голой спиной.
А Нергал наоборот — выпрыгнул прямо передо мной.
— Дед, ты чего⁈
— Имя «Дед», — пробормотал Сотот, бешено вращая глазами в разные стороны. — Бессмысленно. Не отражает сущности…
— Еще как отражает!..
Ответом на утверждение Нергала был еще один удар щупальцем. Хрупкие белесые наросты, свисавшие с высокого свода, разлетелись вдребезги, задевая меня.
Нергал отпрыгнул в сторону. Рука привычным движением скользнула по бедру к мечу, но в последний момент остановилась. Силуэт патрона засиял.
— Не атаковать его, ни в коем случае! — крикнул он нам, в то время как Сотот поплыл по воздуху к нему навстречу, покачивая всеми сферами. Его очертания потеряли всю космическую глубину и превратились в черную кучу опаленной плоти, из промежутков между глазами вытянулись еще три щупальца — мясисто-красных, живых.
— Даня, сгинь! — приказал мне Нергал, замирая в выжидающей позе.