Мы влетели в сияние начертания, и тут произошло что-то странное.
Вместо мощного удара я ощутил лишь торможение и легкий толчок, как если бы мы попали в мягкий пружинящий тент. Алый свет ослепительно вспыхнул — и погас.
Вокруг воцарилась абсолютная тьма, пахнущая сыростью, землей и еще чем-то отвратительно сладким.
Плюх!
Громко дыша, конь начал заваливаться на бок, и я едва успел подтянуть ноги вверх.
Шмяк!
Я вывалился из седла на каменистый пол, а рядом со мной растянулся конь.
Всхрапнув, он испуганно встрепенулся и поднялся на ноги, и в этот момент рядом со мной заземлился еще один всадник.
Оракул застонал.
Я дернулся к нему, пытаясь наощупь отыскать его лошадь. Но та уже поднялась, а бедный протобог остался лежать на дне, жалобно постанывая.
— Эй, ты живой? — спросил я, наткнувшись рукой на его колено.
— Живой, — проговорил Оракул. — Упал неудачно… Но ничего…
Шумно выдохнув, я потянулся за спичками, чтобы хоть как-то оценить черное пространство, в котором мы оказались.
И тут в темноте раздался тонкий девичий голос:
— Новая добыча, сестрицы!
Неожиданно мощное эхо несколько раз повторило окончание последнего слова, в то время как с другой стороны донеслось зловещее старушечье дребезжание:
— Ловушка работает исправно.
Женский голос откуда-то сверху добавил:
— Наконец-то пища.
И эхо добавило: «пища, пища».
От этого звука у меня на теле вся шерсть встала дыбом, а по спине пробежали мурашки.
«Пища!.. — в тон эху раздался внутри меня голодный шепот Азатота. — Мое!..»
Глава 24
Темнота — друг молодежи
В темноте раздался шорох и тоненький зловещий смешок.
Я невольно попятился от этого звука, хватаясь рукой за грудь.
Только этого мне сейчас и не хватало.
И так все складывалось на грани трагедии и лубочного фарса. Рядом — кантовская вещь в себе, или, вернее, божественное сознание в смертном. Снаружи шарахается не пойми кто. А тут еще и голодный Чужой проснулся, рвется на фуршет.
«Мое, мое! — как заклинание, повторял Азатот, возбужденно ворочаясь в меня под ребрами. — Ближе!..»
Тем временем к тоненькому смешку присоединилось старческое покряхтывание, и в кромешной тьме справа и слева возникли призрачные зеленоватые очертания кого-то непонятного. Я даже не мог бы с уверенностью сказать, были это человекообразные существа или животные — они приближались как-то странно, бочком, и чем-то напоминали опирающихся на передние конечности больших обезьян.
— Не бойся, — проговорил тонкий голосок. — Это будет не больно.
«Больно, больно!» — повторило эхо.
«Ближе! Еще ближе!» — заклинал их Азатот в моей груди, как великий Каа — бандерлогов.
Вот только я не планировал его откармливать в ближайшее время. Потому что чем быстрей он нажрется досыта, тем скорей я сыграю в ящик.
— А ну нахрен пошли прочь от меня!!! — рявкнул я во всю глотку, и от моего выкрика оглушительное эхо забилось вокруг с такой силой, что аж самому жутко стало.
Призрачные силуэты остановились, что-то бормоча себе под нос.
Я рывком вытащил меч из ножен и бросил Оракулу спички.
— Дай мне света! — крикнул я ему.
— Нет! — пронзительно взвизгнул женский голос, и в то же мгновение сверху на меня прыгнуло что-то тяжелое и живое, наполненное тусклым свечением старого фосфорного будильника.
Даже не знаю, как мне удалось устоять на ногах. Смрадно-сладкая вонь ударила в нос. Противные шершавые руки крепко сомкнулись на моей шее, ноги обвились вокруг пояса. То ли шерсть, то ли всклокоченные волосы коснулись лица, а острые зубы впились сквозь одежду в плечо.
Я рефлекторно схватился за вонючее мочало перед моим лицом и рванул эту тварь от себя.
Она взвизгнула и соскользнула вниз, шлепнувшись о каменную поверхность, как лягушка.
— А-ня-ня-ня… — забормотало существо справа, ускоряясь в мою сторону.
— Добыча, добыча! Свежая кровь! — по-старушечьи хрипело создание слева, тоже устремившись ко мне.
За спиной у меня чиркнула спичка и тут же хрустнула, сломавшись в неловких пальцах. Желтый отблеск лишь на миг вспыхнул во тьме и тут же погас.
— Пошли прочь отсюда! — проорал я, угрожающе махнув мечом перед собой. — Самим же хуже будет!
— Нам будет хуже, сестрицы! — захихикал тоненький голосок.
— Йя-яяя! — завопил опять женский голос, и только что укусившее меня существо бросилось мне в ноги, норовя опрокинуть на землю.