Византиец Федот в I в., как явствует из одного раннегностического свитка, обнаруженного в Хенобоскионе в Верхнем Египте в 1945 г., тоже связывал пришествие Христа на Землю с появлением на небосклоне «новой звезды».
Среди многочисленных сект, связанных с ожиданием «второго пришествия», есть секта, называющая свое исповедание «Дырочкина вера». Иногда членов этой секты зовут «дырники». Дело в том, что в каждом доме у «дырников» в крыше и потолке – отверстия. Назначение их, оказывается, очень простое. «Господь бог Иисус Христос, наш спаситель, пришел со звезды. Вот мы, чающие его второго прихода, и смотрим на звезду, чтобы не прокараулить, когда он придет с неба одесную своего Отца во главе небесного воинства».
Можно предположить, что подобная ассоциация Христа со звездой предшествовала представлению о нем как о человеке Земли. Мы уже говорили, что если внимательно ознакомиться с некоторыми апокрифическими и каноническими христианскими документами, то можно отметить эволюцию представлений о Христе. В документах I в. он предстает существом небесного происхождения. В хенобоскионском «Евангелии от Фомы» «черты исторической личности сменяются представлениями о символе космической драмы. Ряд изречений (Иисуса) связан с темой царства отца, высшего мира, мира света» (М. К. Трофимова. Из истории идеологии II в. н. э. «Вестник древней истории», 1962, 4). Земная биография Христа и понимание его как человека сложились значительно позднее.
Иногда приходится слышать, что вопросы, о которых сейчас говорим мы, якобы окончательно решены марксистско-ленинской наукой. Между тем, сами классики марксизма-ленинизма были несколько иного мнения. Так, оценивая работу критиков раннехристианской традиции и сравнивая даты возникновения отдельных частей Нового завета, Энгельс писал: «Между этими границами лежит действительная истина. Можно ли ее установить при нынешних данных, весьма сомнительно. Новые находки в Риме, на Востоке и прежде всего в Египте дадут здесь гораздо больше, чем какая угодно критика».
Проницательность Энгельса позволила ему предсказать «новые находки»: «прежде всего в Египте» – хенобоскионская библиотека, состоящая из 44 раннегностических документов (1945); затем «на Востоке» – библиотека общины Хирбет-Кумран (1948–1949); наконец, «в Риме», если иметь в виду документы, позволившие XXI Вселенскому собору поставить вопрос о невиновности еврейского народа в смерти Христа.
«Чудеса»
Большинство чудес Христа связано с излечением людей от нервно-психических заболеваний. «… и приводили к Нему всех немощных, одержимых различными болезнями, и припадками, и бесноватых, и лунатиков, и расслабленных, и Он исцелял их» (Матф., 4, 24). Положив на человека руки, Христос взывал к силе внутреннего убеждения человека, мобилизуя волю и веру его.
Мы не беремся толковать факт воскрешения Лазаря. Наша земная наука еще далека от того, чтобы объяснить его. У нас еще нет адеквата такому чуду. Видимо, здесь было проявлено большее искусство, чем то, какое было достигнуто когда-либо людьми.
Когда же Христу не верили, никаких чудес он не производил!
Такие же чудеса, как насыщение тысяч людей пятью хлебами, хождение по воде и другие, можно сравнить с массовым гипнозом, с искусством левитации, находящимся в пределах человеческих возможностей.
В лице Христа мы видим не только человека, воспитанного в условиях высокоразвитой цивилизации, но и исключительно одаренную личность.
«Воскресение»
Вся история Христа выглядит как заранее запланированная акция «программирования» человечества, как действие с целью утверждения новой морально-этической концепции в жизни людей.
В какую-то более раннюю эпоху «писаной» истории надо было оставить на Земле «программу», основанную на «страхе господнем» как начале «всякой премудрости». Возможно, тогда и были уничтожены Содом и Гоморра, создана устрашающая концепция ада и посеяна идея возмездия за грехи.
Позднее, учитывая, что старая «программа» исчерпала себя и уже не могла служить критерием правильности социальной и личной жизни человека, успевшего шагнуть по ступеням исторического прогресса, но оставшегося неизменным в своей сущности, – могла потребоваться новая «программа», базирующаяся на принципах общечеловеческого братства и любви к ближнему. Надо было преподнести человечеству, запутавшемуся во внутренних противоречиях и подошедшему к тому рубежу истории, за которым не просматривались никакие идеалы, – новую концепцию жизни, которая будет действовать до тех пор, пока люди снова не взгромоздят «Пелион» греха на «Оссу» разврата.