А задумка Лидии действительно удалась. Она поняла это по тому, что уже через неделю ее морщины разгладились. Через восемь дней это заметил и Эдигус. Он понял, что к чему. Он вспомнил предупреждающее видение и как Лидия его опоила. Он понял все, но слишком поздно. Наутро девятого дня всем слугам был отдан приказ, не выпускать Лидию за пределы замка.
– Что это значит?
Разъяренно кричала она на Эдигуса, узнав о его приказе.
– Ты еще удивляешься? Неужели ты думала, что я настолько не внимателен, что не замечу изменений? И неужели ты думала, что я позволю продолжить тебе твой загульный образ жизни беременной? Теперь, пока плод не созреет, ты не покинешь чертогов замка.
Лидия злилась. Она не подумала о реакции Эдигуса, хотя она была крайне предсказуема.
– Тогда я убью плод! Ты не посмеешь лишить меня моих радостей!
Кричала она. Она даже замахнулась, чтобы ударить себя в живот. Эдигус не растерялся. Он схватил руку и спокойно выкрутил ее. Лидия не могла больше пошевелиться.
– Только попробуй сделать что-то с плодом, и твоя голова полетит с плеч раньше, чем ты думаешь. Ты ослабла, Лидия. Раньше ты была воином, а сейчас… я же наоборот. Становлюсь сильнее с каждым днем. Хочешь помериться силами? Давай! Потому что с сегодняшнего дня я снимаю свое обещание не убивать тебя.
Он отпустил ее руку, и она спешно удалилась в свою комнату. Она впервые поняла, что Эдигус может быть очень страшным и что дети для него самая большая ценность.
Однако даже после того как Эдигус так напугал ее, она не бросила попыток покинуть замок. А так как начальником охраны работал ее брат, который был добродушным и доверчивым человеком, она то и дело убегала. Но не потому, что в замке ей чего-то не хватало. В замке было все. Начиная от чистейших озер, где любил плескаться Кристиан, заканчивая собственным театром (где Эдигус устраивал представления для детей, приглашая самых хороших актеров) и тренажерным залом. А еще в замке были отведены комнаты для медитации. Они были выполнены в стиле различных культур народов земли, и там обитал личный врач Эдигуса. Но Лидии все это было не интересно. Она так привыкла к "светскому" обществу и пышным вечеринкам, что никак не хотела смириться с ограничениями связанными с беременностью.
Эдигус понимал, что он бессилен. Тогда он пошел на отчаянный шаг. Он приказал привести к нему во дворец психолога Логана. Сыщики нашли его в считанные дни и вот, он уже стоял на коленях в тронном зале перед Эдигусом. Эдигус поблагодарил своих сыщиков и попросил их покинуть зал. Как только они остались одни Логан заверещал.
– Всевышний бог, прошу, помилуй! Я раскаиваюсь! Я не ведал что творил тогда!
– Когда "тогда"?
Серьезнейшим голосом спросил он. Ужасу Логана не было конца. Он испуганно выдал:
– Всегда!
Тут Эдигус уже не смог сдержать смеха.
– А сейчас, ты ведаешь, что ты делаешь?
Логан не понял вопроса. Он был слишком напуган.
– Нет!
Испуганно произнес он. Эдигус снова разразился смехом.
– Логан, встань с колен и успокойся. Я вызвал тебя к себе, чтобы помиловать. Если ты сможешь помочь мне в одном дельце, я дам тебе вновь право на жизнь в городе богов. Да еще и чином награжу!
Логан встал с колен. Он не ожидал такого от Эдигуса.
– То есть, Вы не собираетесь делать из меня чучело?
Удивленно спросил он.
– Ну, ты даешь, психолог! С чего ты это взял? Или это ты пытаешься намекнуть мне на какую-нибудь сублимацию?
– Нет, нет, нет!
Заверещал Логан.
– Да успокойся ты! Я пошутил. У меня к тебе дело. Моя жена Лидия беременна…
– О! Поздравляю господин!
Перебил его Логан, и тут же сам испугался того, что натворил. Эдигус сделал вид, что этого не заметил.
– Значит… беременна, да. Но она никак не хочет бросить вредные привычки, что заработала за время моего правления. Мой врач может ее каждый раз очищать, чтобы плод меньше страдал, однако меня это не устраивает. Ты можешь повлиять на ее психику так, чтобы она до рождения ребенка вела себя разумно?
Логан очень удивился просьбе бога.
– Конечно, могу! Но… разве Вы сами не можете сделать этого?
– Могу. Но я боюсь. Она человек. Я думаю, что ты лучше разбираешься в человеческой психике, чем я.
– Верховный бог Эдигус, Вы льстите мне! Это такая честь…
Начал было распинаться Логан. При Всеваре это было обязательно. Эдигус же не любил этого и требовал конструктивного подхода.