— Ну а что, — хмыкнула Джесс, устраиваясь поудобнее на своей жене. — Он меня достал.
— Согласен, — усмехнулся Джек, заменяя теплую бутылку на холодную, прикладывая ее ко лбу.
Появившийся из-за спины Джорджио лишь тяжко вздохнул, переводя взгляд с развалившейся на диване компании на разбитый телевизор, и обратно.
— Принести вам чаю? — услужливо предложил он, понимая, что не в силах сделать что-то еще.
— Это было бы хорошо, Джорджио, спасибо, — обаятельно улыбнулась Джесс, смотря на него снизу вверх.
— Чай это последнее, что нам здесь поможет, — с грустью в голосе прокомментировала Дейзи, как только дворецкий скрылся в противоположный конец здания.
— Нам сейчас стоит передохнуть, восстановить силы, и начать с новым днем, — Джек резонно развел руками. — Пока мы не знаем, с чем мы столкнулись, мы не можем сделать ровным счетом ничего. Лишь переубиваемся.
Дейзи тихо хмыкнула, коротко поцеловав лежащую на ней жену.
— Это последнее, что нам всем нужно, — она чуть улыбнулась, смотря через плечо в экран телефона Джесс.
Потеряв телевизор — похоже, что не впервой — Джессика спокойно достала телефон, залезая в интернет. Но только она хотела ввести что-то в поисковой строке, как экран устройства резко посинел, пуская по центру бегущую строку “нет сигнала”. Провисев в подобном состоянии, телефон тут же сменил синий экран на белый с ядовитыми разноцветными полосами и надписью “СИСТЕМА ЭКСТРЕННОГО ОПОВЕЩЕНИЯ”.
— О боги, только не говорите мне, что мы успели развязать третью мировую, — разочарованно простонав, Джесс активно вскочила на диване, пододвигая к себе кофейный столик.
Поскольку большой экран был уничтожен несколькими минутами ранее, она взяла близлежащий планшет, раскрывая его и ставя на подставку. Экран этого устройства также шел разноцветными полосами с подписью об экстренном оповещении. Подорвавшись со своих мест, Джек с Дейзи подсели рядом с девушкой, ожидая начала трансляции.
Наконец экран мигнул и потемнел. Однако вместо членов правительства — премьер-министра или Ее Величества, экран горел темно-синим светом, на котором прорисовывался неясный силуэт. Несколько секунд тишины с белым шумом — и наконец раздался голос. Низкий, грубый голос, отдающийся эхом. Знакомый им всем голос. Голос бога.
— Вы когда-нибудь верили в богов? Нет? Что вы ощутите, когда узнаете, что боги среди вас, и они в вас верят? Что вы ощутите, когда узнаете, что вы сами можете стать богами? Вы и ваши дети? Вы присоединитесь ко мне, или же падете от моей руки?
Все зависли с приоткрытыми ртами. Никто не мог пошевелиться или что-то сказать — они были достаточно шокированы, чтобы что-то сделать. Тот, кто напал на их семью, был поистине богом.
— Мое имя Буря, и я Бог Нового Мира. Я могу обеспечить вас и ваших детей бесконечной жизнью, неиссякаемыми средствами, кровом, местом в нашем Новом Мире. Присоединяйтесь, или же вы будете стерты в порошок моей собственной рукой, и руками моих генералов. Преклоните колено, и я приду за вами, чтобы привести вас в Мир.
— И откуда он такой, нахер, взялся? — осмелился спросить Майкл, бесшумно появляясь за спинами своей команды.
Он выглядел немного получше, чем был по приходе — принявший душ и переодевшийся, он был уже менее ужасающим, по крайней мере, без крови на руках и лице. Лиз, стоявшая с ним под руку, была полусонная, с бледной кожей, но проявлявшая признаки активности и явного беспокойства.
— Я про этот их Новый Мир слышу впервые, и, если все верно, то до сегодняшнего дня его вообще не существовало, — Джессика активно полезла в планшет, рыская в поисках информации.
— Боюсь, что я знаю ответ на этот вопрос, — возникший из ниоткуда Джорджио с чайным подносом в руках в очередной раз заставил всех вздрогнуть.
В ответ на выжидающий взгляд Майкла дворецкий поставил поднос на журнальный столик перед диваном и медленно направился в главный холл. Команда, подорвавшись с дивана, незамедлительно проследовали за ним, при этом Джессика не прекращала искать что-то в планшете. Выйдя в холл, Джорджио обогнул лестницу, вставая под ней и нажимая на одну из деревянных панелей.
— Только не говорите, что это традиция семейства Сондеров — иметь под домом тайный бункер, — усмехнулся Джек, отпивая чай из чашки, что успел стащить с подноса.
— Вы совершенно правы, мистер Харкнесс. Мистер Томпсон, прошу прощения, — спокойным взглядом посмотрел на него дворецкий, заставляя застыть в недоумении.
Вслед за Джеком застыли и все остальные — одно дело бункер под их домом в Хиллтоп-сити, который они организовали сами из старого подпольного бомбоубежища, и совершенно другое — бункер под их фамильным поместьем, которому сотня лет. Пока все обдумывали резко навалившуюся информацию, Джорджио ввел несколько цифр на открывшемся кодовом замке, и деревянные панели отъехали в сторону, открывая вид на металлическую лестницу, ведущую вниз.
Все один за другим спустились вслед за таинственно молчавшим дворецким, осторожно ступая по скрипящей металлической лестнице, что качалась под каждым шагом. Наконец ступив на бетон, они попытались оглядеться, но было темно, как в космическом вакууме. Наконец щелкнувший переключатель зажег потолочные лампы, что начали тихо и мирно гудеть, по одной включаясь и освещая пространство. Отойдя от переключателя, Джорджио вытянулся, складывая руки за спиной.
— Добро пожаловать в лабораторию Дженнифер Сондер.
========== Часть 9 ==========
Тихое жужжание эхом отозвалось от бетонных стен, отдаваясь в глубинах помещения. Слабые старые лампы одна за другой загорались, постепенно освещая всю комнату, вместе с ней освещая и людей, что с недоумеванием и удивлением оглядывались по сторонам.
Сравнительно небольшая комната, порядка двадцати метров площадью, была заставлена металлическими и деревянными столами, сверху донизу заполненными разными предметами. Вдоль сырых бетонных стен виднелись горы различных коробок с бумагами, документами и прочими письменными носителями, то тут, то там вырисовывались спиртовые горелки, колбы с растворами и другие предметы, назначения которых были понятны только дипломированному химику или биологу. Все помещение представляло собой странную свалку бумаг и химикатов, из которых можно было легко собрать не то, что биологическое оружие, а чертову атомную бомбу. Но это всего-навсего была лаборатория.
— Добро пожаловать в лабораторию Дженнифер Сондер, — вытянувшись, сухо произнес Джорджио.
Больше всего это ударило по Майклу и Джессике. Если остальная команда с непониманием смотрела по сторонам, то эти двое были словно поражены громом. Их мама, та, кто постоянно давала им свою любовь, заботу, внимание, делила их секреты, была вечной опорой и лучшим другом — имела чертову секретную лабораторию прямо под их фамильным поместьем. Майкл, пошатнувшись, чуть было не упал, но успел вовремя опереться на металлические перила лестницы, и грузно сел на ступени, смотря перед собой пустым взглядом. Джессика же осторожно, словно боясь чего-то, прошла вглубь лаборатории, осматриваясь.
— Об этом месте до этого момента знали лишь я и покойная миссис Сондер, — начал объяснение Джорджио, все еще держа руки за спиной. — Как бы странно это ни было, однако, я боюсь, что ваша мать имеет к происходящему прямое отношение.
Майкл резко бросил на дворецкого полный боли, гнева и непонимания взгляд. Можно было легко понять, что он требует незамедлительных объяснений, прямо здесь и сейчас.
— Это несколько долгая история, но я должен ее вам поведать, — дворецкий коротко кивнул, начиная рассказ. — Все началось по окончании миссис Сондер института. Будучи молодой, многообещающей студенткой, она стремилась помогать людям. По этой причине она обучалась на факультете биоинженерии, желая после выпуска создать что-то на уровне лекарства от рака. На последнем курсе она готовилась к защите диссертации, точную тему которой я не смогу вам назвать, но я знаю, что это было связано с аугментацией и евгеникой. Ваша мать нашла способ генетического вмешательства в еще не родившихся детей, что повлекло бы за собой возможность быть здоровыми и крепкими на протяжении всей жизни. Ее изобретение помогло бы излечивать синдром Дауна, аутизм, мутации и иные генетические заболевания еще на стадии развития плода. Она была поистине гением в своей сфере, и ее изобретение помогло бы навсегда изменить окружающий мир. Не было бы более страдающих и умирающих детей из-за несовершенной медицины.