Исследователи полагают, что составители «Ф.» руководствовались китайским классическим сочинением «Шань хай цзин» («Каталог гор и морей»), цитаты из которого обнаружены на деревянных табличках (моккан). Традиционно принято считать, что сохранность 5 «Ф.» случайна. Однако, думается, она была предопределена значением провинций для центральной власти: Идзумо и Хитати — сакральные центры, Бунго и Хидзэн юго-западное пограничье, где осуществлялись основные контакты с материком; Харима — один из главных земледельческих районов центральной Японии.
Тексты «Ф.» включают сведения географического, фольклорного и экономического характера. Каждое описание начинается с административного деления провинции и составляющих ее уездов, отмечаются географические особенности провинции, наличие там полезных ископаемых, пригодность земель для обработки. Большое внимание уделяется также старинным сказаниям и топонимическим легендам. Текст написан по-китайски, в именах собственных, географических названиях и священных словах иероглифы использовались фонетически.
Отбор и важность включаемых в текст составителями сведений показывают разную трактовку указа на местах. Так, авторы «Идзумо-фудоки» явно были высокообразованными чиновниками, представившими властям чёткое, несколько суховатое описание главным образом хозяйственных особенностей провинции и списков буддийских храмов и синтоистских святилищ. В описании других провинций (например, «Хитати-фудоки», изобилующем легендами и сказаниями), более заметна «поэтическая» составляющая.
Перевод «Фудоки» (К.А. Попов) см. Идзумо-фудоки. М., «Главная редакция восточной литературы», 1966. Древние фудоки (Хитати, Харима, Бунго, Хидзэн). М., «Главная редакция восточной литературы», 1969.
Е.С.-Г.
ХАТИМАН ГУТОКИН 八幡愚童訓 — «Наставление глупым и малым относительно бога Хатимана». Сочинение, рассказывающее в простой и понятной форме о чудесах, совершенных богом Хатиман, образ которого с самого начала подвергся сильнейшему буддийскому влиянию. Текст памятника предположительно составлен в начале XIV в. священниками из буддийско-синтоистского святилища Ивасимидзу Хатиман. В «ХГ.» содержатся эпизоды, призванные обосновать роль Хатимана в качестве защитника императора и его двора. Хатиман при этом выступает как временное воплощение (аватара) будды Амида (Амитабха).
А.М.
ХАТИМАН УСАГУ ГОТАКУСЭНСЮ 八幡宇佐宮御託宣集 — «Собрание откровений относительно святилища Хатиман, что в Уса». Сочинение в 16 свитках, составленное в 1313 г. Дзинъун, служителем буддийского храма Мирокудзи. Поскольку в ходе разрушительных междоусобиц документы святилища, посвященного богу Хатиман в Уса (остров Кюсю), были утрачены, возникла необходимость восстановления истории святилища. Работа Дзинъун продолжалась 23 года. В качестве источников он использовал данные «Шести национальных хроник» («Риккокуси»), законодательные сборники, сборники буддийских предании (сэцува), храмовые предания, устную традицию.
А.М.
ХОНГАКУ КЁЁ 本学挙要 — «Преподнесение сути основ учения». Трактат Окуни (Ноногути) Такамаса (1792–1871), представителя школы «кокугаку», который сыграл немалую роль в деле институционализации синто в первые годы после «реставрации Мэйдзи». Трактат написан в 1855 г. в самый разгар споров о том, что следует предпринять Японии перед лицом угрозы со стороны западных держав. В качестве средства противодействия им автор предлагал «возвращение к основам» — верноподданичеству и сыновней почтительности.
А.М.
ХОНТЁ ДЗИНДЗЯ КО 本朝神社考 — «Размышления о японских синтоистских святилищах». Сочинение в трех свитках (шести томах), принадлежащее кисти зеленого конфуцианского толка Хаяси Радзан (1583–1657). Написано около 1640 г. В «ХДК.» приводятся сведения о многочисленных синтоистских святилищах (дзиндзя), божествах и праведниках, почерпнутые автором из «Нихон сёки», «Гэнко сякусё» и иных исторических памятников. Кроме того, повествуется и о верованиях, связанных с персонажами народной демонологии. Повествования об отдельных синтоистских святилищах были широко распространены в средневековой Японии. Предпринятая в «ХДК.» попытка классификации святилищ, а также сведение воедино тех сведении, которые относятся к ним, свидетельствует об осознании автором синтоизма как единого и обособленного явления (института) со своими четко очерченными границами.