Бергман пишет:
Или у нас будет германский бог, или не будет никакого. Мы не можем преклонять колени перед всеобщим богом, который уделяет больше внимания французам, чем нам. Мы, немцы, были оставлены христианским богом на произвол судьбы. Он несправедлив, и потому мы терпели поражение за поражением, что верили ему, а не нашему, истинному германскому, богу.
В своей критике христианства «Наследие предков» также опиралось на идеи Ницше: христианство защищает слабых и униженных, а значит, препятствует естественному отбору в обществе, делает его больным. Прощение греха, воскрешение и спасение души, сострадание и милосердие — проявления слабости, недостойной и опасной для сильного арийского духа, и поэтому вредны.
Христианская церковь, как в Германии, таки во всем мире, была шокирована таким заявлением. В Германии немедленно поднялось движение «Бекентнискирхе» — конфессиональная церковь, боровшаяся за сохранение чистоты «истинно евангельского вероисповедания». Это движение отказывалось принимать имперского епископа, которого назначили власти, и созвало собственный собор, на котором заявило, что «христианские догматы несовместимы с нацизмом, его варварским мировоззрением и политикой».
Тем временем нацистские власти объявили о подчинении протестантской церкви государству. Многие церковные школы были закрыты, церковная собственность конфискована, а священнослужители либо арестованы (в том числе по обвинениям в контрабанде золота), уволены, либо — в лучшем случае — ограничены в проповедях. Католическая пресса подверглась самой жестокой цензуре. Религиозные праздники были запрещены, монастыри и обители закрывались, а монахов арестовывали. Эти действия должны были подорвать церковную оппозицию.
Некоторая часть пастората поддержала нацистский режим. Но большинство, как, например, богослов Карл Барт, отказалось признавать Гитлера мессией. Фридрих Карл-Отто Дибелиус — известный в то время богослов-евангелист, уважаемый человек и специалист, член Координационного совета протестантских церквей, глава лютеранской церкви Пруссии — был смещен со своего поста за сопротивление нацизму. Дибелиус написал открытое письмо, адресованное Хансу Керрлю, нацистскому министру по делам Церкви. Пожалуй, оно отражает не только его мнение, но и протест всех верующих людей Германии:
Позвольте мне задать Вам один вопрос, господин рейхсминистр. Если во время утреннего религиозного наставления дети скажут, что Библия является словом Божьим, с которым Он обращается к нам в Ветхом и Новом заветах, и когда после обеда молодые люди должны заучить наизусть: «Что есть наша Библия? Наша Библия — это „Майн кампф" Гитлера», — кто изменит его учение? Это решающий момент. Когда вы требуете, чтобы евангелическая церковь не была государством в государстве, любой христианин будет согласен. Церковь должна быть церковью, а не государством в государстве. Но доктрина, которую вы выдвигаете, дает основания считать, что государство вмешивается в дела Церкви настолько, насколько этому способствуют репрессивные органы, поддерживающие это государство… В этом кроются корни борьбы между государством и евангелической церковью… Как только государство попытается подменить церковь и захватить власть над душами людей, тогда мы, будучи связанными словом Лютера, окажем сопротивление именем Божьим. Уверяю вас, что мы это сделаем.
За это письмо Дибелиуса арестовали. Он предстал перед специальным военным трибуналом по обвинению в предательских нападках на законное правительство и… был оправдан. Вынесенный судом вердикт вызвал огромную тревогу властей. Гитлер лично запросил и прочел копию протокола с доводами суда, но вмешиваться не стал. Фридрих Дибелиус был лишен своего поста и права проповедовать, однако пережил и гонения на Церковь, и Вторую мировую войну, и нацистский режим.
Больше не повезло другому берлинскому пастору — Мартину Нимеллеру, который был арестован за свои проповеди. Несмотря на то что суд также оправдал его, Нимеллер был снова арестован и отправлен в концлагерь. И таких случаев были десятки и сотни.
Пропаганда Геббельса изо всех сил старалась вызвать отвращение общества к католическим священникам. Я сам видел одну из листовок с изображением толстого пьяного пастора. В подписи к листовке говорилось о «нравственных излишествах, распутстве и чревоугодии».