Характерному, иератическому языку мифов свойственно использование символов. Иногда в него вторгается чужеземная символика, как это, например, произошло у населения южной части бассейна Конго: в XV в. оно стало использовать вотивные гвозди средневекового христианства и даже сделало из латинского креста магический знак.
Во многих местных африканских языках широко в ходу замаскированные, т. е., в нашем понимании, символические, выражения. Здесь принято говорить иносказательно, используя аллегорические намеки главным образом в виде стереотипных словосочетаний, пословиц, поговорок и т. д. Особенно богат всякими параболами язык мудрецов, и приходится удивляться тому, с каким искусством они им владеют.
Использовать простые символы, присущие обыкновенной речи непосвященных, могут все люди, это умение они получают в ходе традиционного обучения во время инициации. Но знание сложных символов, употребляемых практически только в литургии, требует специальной подготовки.
Вот один из простых примеров: когда в деревне появляется важное лицо, то о нем говорят: "В наш птичник залетел орел", и всем все ясно. Но если какой-нибудь посвященный в присутствии группы людей, социальное положение которых ему неизвестно, начинает необычным способом очищать клубень ямса, то только его собрат, получивший такую же подготовку, поймет, что этот жест является знаком присоединения к данной компании.
Умению глубоко понимать символы учат на последних этапах инициации, иногда, правда, не всех, а только избранных. Чаще всего непосвященные обходятся поверхностным или, как говорят бамбара, "легким знанием" священных текстов.
При отсутствии систематизированной науки, миф в аллегорической форме содержит основы эмпирического познания окружающей природы и всей вселенной. Методика его заключается, как правило, в переходе от конкретного к обобщенному, причем в области абстрактного наблюдаются большие пробелы. Последнее доказывают современные словарные запасы большинства известных ныне традиционных цивилизаций; им пришлось заимствовать или ассимилировать много иностранных терминов.
Невероятное богатство тематики, широчайшее распространение и возможность фальсификаций чрезвычайно затрудняют изучение африканских мифов. По существу, такая работа только начинается, хотя по этому вопросу уже имеется обширная литература.
Миф лишен какой-либо принудительной силы, но используется как своего рода информационная система в практической жизни, в частности в культах и в обычном праве. Конечно, племенные институты в своей деятельности вдохновляются примерами, почерпнутыми из мифов; одновременно они очень хорошо приспосабливаются к изменениям окружающей обстановки, и именно это обстоятельство не позволяет говорить в данном случае о точном подражании первобытным формам. Пока различные африканские сообщества жили в замкнутом кругу, задача приспособления старых канонов к реальной жизни решалась довольно просто. Теперь же, когда вся Африка пришла в движение, осуществление этого принципа затруднено.
Поэтическая образность и изобилие метафор зачастую выхолащивают содержание мифа, превращая его скорее в прекрасное литературное произведение, чем в философскую схему в конкретном смысле слова. Возможно, это происходит потому, что мифы деградируют из-за бесчисленных изменений.
Во всяком случае, одна из основных целей мифа в его настоящем, первоначальном виде состоит в том, чтобы помочь человечеству включиться в жизнь вселенной, научить людей использовать силы, порожденные космосом, открыть им путь к божественному и определить вечное циклическое движение их жизни, хронологические законы которого не зависят от мира сего. Мы, оставляя в стороне вопрос о терминологии, обратились к языку теоретиков, потому что сам предмет исследования находится в центре специфической диалектики. И принципиально не столь уже важен факт, что диалектика эта замкнута в очень строгие и узкие логические рамки, ограничивающие возможность индивидуальных умозаключений.
В начале повествования в мифах часто встречается понятие хаоса как ранее существовавшей субстанции. Однако некоторые южноафриканские племена, например басуто, по-видимому, полагают, что мир никогда не был создан, — он находится на своем месте с незапамятных времен, только пастухи и их стада появились позже.
Палеонегритские племена Северного Камеруна считают, что сначала существовал огонь, потом его залила вода, а первые люди появились после потопа. Мифы сенуфо, догонов, коно и бозо первоначальный мир представляют в виде огромного моря грязи. А бамбара, наоборот, думают, что в основе мира находилась непрерывно вращающаяся, вибрирующая пустота. Как видим, различные образы и иносказания прикрывают здесь тайну, недоступную разуму.