Кру в Либерии, например, считают себя потомками человека, который упал с неба вместе с первым дождем, ниспосланным на землю по воле великого божества Нионсва. А их соплеменники, живущие в устье Кавалли, вокруг Табу, ведут свое происхождение от четы предков, спустившихся сверху на длинной лиане.
Напомним также, что в очень многих мифах первые люди созданы из глины божеством, чей образ ассоциируется с божественным горшечником. Так, в частности, обстоит дело у банту, живущих в бассейне Конго и на севере Анголы.
Гула, обосновавшиеся на берегах оз. Чад, знают бога мужского пола, злого холостяка, который все создал при помощи слова: стихии, жизнь и смерть, видимые и скрытые от взора вещи, растения, животных и духов — все, кроме мужчины и женщины; их он вылепил руками из глины.
В других местах бытует миф, в котором первая чета сошла с неба. Об этом рассказывают экои, ибо, эдо, ашанти, сонгаи, нилоты, батутси, балуба, бемба, бена-лулуа, вачокве, тетела и ила.
Великий Зодчий и управители мира
Примеры мифов, приведенные в предыдущей главе, дают достаточное представление о разнообразии их тематики. В то же время они позволяют вывести и некоторые закономерности из накопленного по этому вопросу фактического материала, и в первую очередь установить принцип отчетливого разделения между двумя логическими плоскостями, которые, пользуясь современными терминами, можно было бы назвать "строительство" и "функционирование".
В отличие от всезнающего и всемогущего бога, конкретный образ которого нам предлагают мировые религии, верховный африканский бог не является столь абсолютным властелином, хотя и обладает чрезвычайными полномочиями. Другая его особенность состоит в том, что, достигнув кульминации в период сотворения мира, он фактически удаляется от дел. Этот бог напоминает человека, который прожил блестящую, но изнурительную юность, а теперь, разочарованный и несколько огорченный, добровольно удалился в скромное уединение. Со своей стороны, люди — его дети с уважением относятся к его желанию покоя, если вообще не безразличны к нему, как к существу уже бесполезному. Однако его подвиги вовсе не забыты. Все знают, что это сила затаившаяся, но могущественная и опасная. Поэтому, принося дары его подчиненным, временно исполняющим обязанности бога, человек подразумевает — и нередко специально уточняет, — что подношение в конце концов предназначено верховному адресату.
Таким образом, во многих религиях Тропической Африки отец вселенной ведет чисто мифологическое существование, тогда как руководством мира занимается божество, представленное в литургии. Такое структурное разделение не всегда отмечается теологией, потому что ее положения касаются более высокого плана. Другими словами, оба божества, представляющиеся независимыми, на самом деле имеют общую сущность; следовательно, их можно рассматривать как две ипостаси одного и того же божества. Активно действующий бог с более материальными интересами не противостоит создателю; несмотря на неизбежные расхождения во мнениях, он скорее является законным продолжателем его дела.
Все это четко выражено в мифе у коно, где смерть, представленная Са, и жизнь, которую воплощает Алатанга, составляют неразрывный, замкнутый цикл.
Религиозные представления коно, живущих в Верхней Гвинее, пронизаны верой в загробную жизнь. Понятие смерти находится в том же метафизическом плане, что и понятие жизни, воспринимается как логическое следствие земного существования. Смерть считают неизбежной, но и желательной с точки зрения интересов общества. Кончина — это не только возмездие создателя за какой-то мнимый или действительный проступок, но и условие возобновления жизнетворных сил. В эсхатологической системе коно таким источником энергии являются именно души предков ни, обитающих в подземном мире — ниамата.
Мир мертвых в точности похож на мир живых, только краски его слегка приглушены. Оба этих мира в ходе бесконечного взаимообмена фатально зависят друг от друга. Отсюда, видимо, и двуликая маска ведающего ими верховного божества.
Несмотря на свое особое положение, Са символизирует только темную, эзотерическую и мистическую сторону этого органического единства, а светлую его сторону — материальное существование — представляет динамичный, полный сил Алатанга. Временами Алатанга похож на какого-то парвеню, процесс интронизации которого еще не закончен. Согласно существующему мифу, его приходу к власти предшествовала суровая борьба с состарившимся богом. Последний сопротивлялся, опираясь на свою свиту, состоящую из сонмов ни — теней умерших предков.