Прежде всего, рассмотрим вопрос о космологическом примате: в отношении Олоруна он неоднократно оспаривался, тогда как первенство Адудва представляется безусловным. Вероятно, именно его имел в виду голландский путешественник Вильям Босман, еще в 1705 г. утверждавший, что на западе Африки существует вера в "большого бога", но ему не оказывают никаких видимых почестей.
На сегодняшний день положение не изменилось, хотя оно всегда было не очень ясным. Адудву не боятся, ему не поклоняются, или, точнее, уже не поклоняются. Адудва — краеугольный камень всей системы бауле — выполнил, таким образом, свою роль: он никогда не выходит из области мифологии, и у нас до сих пор нет никаких данных, свидетельствующих о том, что он является действующим лицом в литургии. Поэтому нигде нет его изображений.
Прежде чем создать человечество, Адудва сотворил супружескую пару — Ньамие (иногда его зовут Ньамие кпли, "Большое небо") и Ассие. Им он доверил судьбы мира, их он сделал доступными для людей, а сам предпочел устраниться от дел.
Согласно космологии ашанти, создатель Ньамие, постоянно пребывая на небе, поручил попечение о мире, и в частности дела людей, своему сыну Нианкопону. Одновременно земля доверена богине Асасе Афва, а подземным царством командует другая богиня, по имени Асасе Йаа.
Первую, приставленную наблюдать за сельским хозяйством и следящую за состоянием посевов, поминают каждую пятницу. В этот день прекращаются все работы на полях, происходят жертвенные возлияния, и богине делаются подношения.
Вторая богиня отмечена знаком шестерки, числом смерти; она распоряжается полезными ископаемыми, в том числе золотом. Ее символы из мира животных — змея и скорпион. Это она принимает в свое темное царство добрые души умерших людей — их называют кра, а неправедные души остаются на земле и бродят по ней, подобно привидениям.
У бауле-анья Ньамие управляет сейчас на небе, а Ассие считается хозяйкой кормилицы-земли.
Но так было не всегда. В мифические времена небо было вотчиной Ассие, а ее супруг обитал на земле. Нерадивая жена имела привычку спускаться туда только для того, чтобы разделить трапезу, которую готовил добрый Ньамие. Так продолжалось некоторое время, пока в этой забавной божественной семье не разразился скандал. Что именно там произошло, по правде сказать, точно неизвестно. Ньамие, как видно, не нравился такой порядок, и, чтобы восстать против него, он был готов использовать любой повод. Короче говоря, достаточно было маленькому кусочку неба попасть в блюдо, которое он готовил, чтобы семейная ссора разразилась. Призванный верховный судья Адудва, проявив мужскую солидарность, встал на сторону мужа: он позволил Ньамие подняться на небо, а Ассие приказал спуститься на землю.
Так, не без труда, был восстановлен мир, и божественная чета продолжала жить в добром согласии. После хаоса наступила гармония.
Отныне Ньамие управляет на небе, посылает грозу и дождь, который оплодотворяет Ассие-землю. Дети ее — бауле.
В символических изображениях это потомство в целом представляет божественное дитя Асасива; о нем, как мы упоминали выше, говорили уже первые европейские путешественники.
Разделение первоначального божества на несколько божеств, занимающихся определенными сферами, представляет собой логический процесс, известный в истории религий, хотя возможно и обратное явление, когда плюралистская система сводится по классической схеме сначала к трем богам, потом к двум и, наконец, к одному богу. В нынешних религиозных представлениях народа бауле нет конкретного облика Асасивы. По мнению некоторых исследователей младшего поколения, Асасива является не кем иным, как богом-сыном. Действительно, среди священных статуй бауле существует изображение матери, кормящей грудью ребенка; раньше эта скульптура имела, очевидно, ритуальное значение. В музее Абиджана есть несколько таких деревянных скульптур, и, естественно, хочется их сравнить с образами Ассие и Асасивы. Но эта аналогия отпадает, так как все изображения Ассие сделаны только из глины. Между тем некоторые вотивные фигурки изображают мать, которая дает грудь своему младенцу в необычной для бауле позе, что наводит на мысль о возможности влияния миссионерской иконографии. Однако и здесь речь может идти лишь о предположении, ибо никаких серьезных доказательств этому нет.
Кроме того, с учетом генеалогической линии Асасива — люди предполагаемая теогоническая триада имеет только два божественных лика. Другими словами, тройственный образ управителей миром сводится к линейному представлению, к символу супружеской пары. Таким образом, святое семейство, несмотря на свое божественное происхождение, связано с человеческим началом.