И вот чёрная человеческая масса уже металась перед ним. Ардван видел лица лучников и острия заточенных брёвен, выставленные нацеленные в грудь мчащимся во весь опор лошадям. Лучники выпустили последние стрелы и бросились наутёк, Ардван находился уже в паре десятков футов от них, но колья неумолимо торчали из земли, и конь летел прямо на них. Оставалось только молиться, чтоб проскочить.
Когда Эрах врезался в толпу убегающих солдат, Ардван понял, что проскочил смертоносное заграждение. И вот уже конь сбивал на ходу людей, топча их копытами. И преисподняя разверзлась воплями грешников, мучаемых вечным пламенем — так кричали несчастные, которых катафракты сминали своими плотными рядами. А где-то за спиной надрывались лошади в исступлённом ржании: не все проскочили колья.
Ардван работал копьём, нанося молниеносные удары в человеческую массу, которая в смятении ломилась вверх по склону. Эрах несколько раз споткнулся, под копытами противно чавкало — там копошились тела. Ардван натянул поводья — дальше гнать нельзя.
А навстречу лавиной неслась вражеская конница. Всадники по нескольким тропам мчались вниз по склону, набирая скорость, снося на ходу своих же лучников, едва спасшихся от королевских катафрактов, но топот копыт заглушил крики раненых.
Ардван приготовился к сшибке. Солнце ненадолго выглянуло из-за облака, и доспехи заблестели в его лучах. Перед взором графа мелькнула злобная физиономия лицеподобной посеребрённой маски. Удар пришёлся вскользь по шлему Ардвана, наконечник оглушительно звякнул о железо, перед глазами рассыпался сноп искр, что-то хрустнуло в позвоночнике. Эрах встал на дыбы. Противнику повезло меньше: копьё Ардвана вонзилось тому в щит, и катафракт, не удержавшись в седле, рухнул на землю вместе с лошадью. Древко треснуло и надломилось, Ардван откинул копьё в сторону, но прежде чем он успел выхватить меч, вихрем налетела вторая волна конницы, а затем — третья.
Удары посыпались отовсюду, но граф достал клинок и принялся колоть направо и налево. Серо-коричневые стёганки и землистые лица стояли перед глазами сплошной стеной. А рядом мелькали цвета сэра Бараза, сэра Ньяла и барона Геребальда — храбрые воины бились плечо к плечу со своим лордом. Ещё один удар обрушился на голову, тыльную сторону ладони в кольчужной рукавице пронзила боль, трещали доски щита, но Ардван не останавливался — колол и рубил, не ведая пощады. Одному попал остриём в подбородок, другому — в плечо, а противник лез и лез, словно желая задавить массой. Было душно, пот заливал глаза, кони орали во всё горло, вопили раненые. Низкорослые лошадёнки наёмников не выдерживали натиска могучих скакунов благородных воинов и падали, подминая под себя всадников. Падали и кони катафрактов. Люди, потеряв лошадей, кто был в силах подняться — поднимались и рубились пешими.
Образовалась толкучка, задние ряды наседали на передних, передние валились на землю, раненые тщетно пытались выбраться из столпотворения. В тесноте было сложно замахнуться, приходилось работать по большей части короткими тычками. Ардван чувствовал усталость, но превозмогая немощь, продолжал драться. Руки болели от синяков, в голове звенело, мышцы затекли и, налившись металлом, стали неподъёмными. По рукаву кольчуги струилась кровь. Ардван вклинился в строй противника и оказался лицом к лицу со здоровенным детиной в ламеллярной броне. Некоторое время они озверело били друг друга мечами, попадая лишь по щитам. Снова кто-то ударил копьём сбоку, Ардван рубанул не глядя и клинок пронзил что-то мягкое.
И тут конница еретиков не выдержала: задние ряды отступили, перестав давить на передние, и те тоже развернулись и поскакали обратно к укрытиям. Из-за нагромождений человеческих и лошадиных тел преследовать бегущих верхом было невозможно. А сверху опять полетели стрелы. Лучники и арбалетчики били из-за валов и частоколов.
Болт вонзился в плечо Эраха, скакун надрывно заржал и пошатнулся. Ардвана спрыгнул на землю, скинул надоевшую бочку шлема и огляделся: позади, насколько хватает глаз, бурлила кровавая каша из лошадей, катафрактов и солдат, в которой трепыхались цветные лоскуты попон и одежд, да поблёскивало железо. Воинов, способных драться, осталось удручающе мало. Баронов Ардван не увидел, зато среди тел заметил сэра Бараза — верный дружинник лежал, привалившись к убитой лошади, его шея окрасилась красным. Ардван выругался сквозь зубы. Злость захлестнула, хотелось лишь одного: изрубить противника на куски.